Прошел почти месяц, как Северус Снейп вернулся в Хогвартс. Каждый день он проводил в своем кабинете, в одиночестве разбирая бумаги и готовясь к новому учебному году. Изредка он поднимался из подземелий в Большой зал к ужину, и каждый вечер в восемь часов спускался в свою лабораторию, где на протяжении многих дней он и мисс Грейнджер варили анти-ликантропное зелье. В свободное время, когда процесс зельеварения не требовал их постоянного вмешательства, Снейп разъяснял Гермионе процессы приготовления сложных зелий, помогал составлять учебную программу для старших курсов. Профессор, стараясь изо всех сил усмирить свой нрав, воздерживался от колкостей, а Гермиона, переставшая бояться Снейпа, стала чувствовать себя свободнее. Они много говорили о своей работе, обсуждали рецепты зелий; в этой области они нашли общий язык, и это сблизило их.
Снейп, опасаясь отпугнуть Гермиону своей резкостью, как уже сделал это однажды, воздерживался от своих обычных придирок. Он быстро привык к ее обществу, стал нуждаться в каждодневном общении с ней. «Ее присутствие не только не раздражает меня, но даже доставляет удовольствие, - с удивлением думал он. – Ни с одной женщиной раньше я не испытывал такого чувства покоя и безмятежности, как с мисс Грейнджер. А если бы она снова оказалась в моих объятиях, разве смог бы я сдержаться и не поцеловать её?»
Северусу безумно хотелось прикоснуться к ее лицу, ощутить вкус ее губ, снова почувствовать тепло ее тела. Гермиона стала для него живительным источником, обретенным в пустыне одиночества. Её присутствие рядом вселяло надежду и дарило ту щемящую радость, которую приносит безответная любовь. Расставаясь с ней по утрам, он еще яснее чувствовал пустоту вокруг себя, ощущал, что невольно все больше привязывается к девушке, и мысль о том, что скоро они уже не будут видеться каждую ночь, становилась невыносимой. Поэтому, к концу июля, когда их совместная работа стала подходить к концу, Снейп стал очень раздражительным. Северус, из-за того, что ужасно страшился обидеть Гермиону, срывал свою злость на ни в чем не повинных предметах мебели, которые он крушил в своей комнате после очередной выпитой бутылки огневиски. К вечеру, проклиная себя, он пил антипохмельное зелье, с помощью Reparo чинил мебель и отправлялся в лабораторию.
Гермиона видела, что с профессором происходило что-то неладное. С каждым днем его потемневшее, измученное лицо и горький взгляд, с которым он смотрел на нее, все больше пугали, но она не могла даже подумать, что причиной такого состояния профессора была она сама.
Гермиона жила, словно во сне. Каждый вечер девушка спускалась в подземелья, счастливая оттого, что сейчас встретится с человеком, который за столь короткое время полностью овладел всеми ее помыслами и чувствами. Теперь для нее не существовало ничего более важного, чем возможность видеть его каждый день, слышать его бархатный голос, сводивший с ума, находиться рядом и изредка чувствовать его случайные прикосновения. При каждой новой встрече Северус, казалось, все больше примирялся с самим собой; иногда он так пристально смотрел на неё, что сердце начинало учащённо биться. Гермиона была так поглощена своей бесконечно важной для неё тайной, что днём ей больше всего на свете хотелось одиночества. Поэтому для неё полной неожиданностью стало письмо от Джинни, которое за завтраком ей принесла сова.
«Дорогая, Герми.
Наконец-то мы с Гарри назначили дату свадьбы, она состоится пятого августа в Норе. Гарри не хочет превращать это событие в очередной фарс для писак, типа Риты Скитер. Поэтому мы еще не рассылали официальные приглашения, о дне свадьбы знают только мои родители и ты. По этой же причине Гарри настаивает на том, чтобы я купила платье в маггловском магазине.
Герми, надеюсь, ты не откажешься стать подружкой невесты? Я хочу попросить тебя съездить со мной в Лондон, чтобы выбрать свадебное платье, тем более, что ты – единственная, кто знает маггловские магазины. (Гарри, сама понимаешь, в этом вопросе мне помочь не сможет.) Завтра я буду ждать тебя в десять у нас дома.
P.S. Не знаю почему, но для Гарри очень важно, чтобы профессор Снейп был на нашей свадьбе. Приглашение мы ему отправим вместе со всеми остальными. Очень прошу тебя, убеди его приехать.
P. Р. S. Если не сможешь приехать, пошли сову.
Джинни.»
Гермиона прочитала письмо и положила его на стол, затем она налила себе чашку кофе и стала обдумывать, как же ей поступить. Она ни в коем случае не хотела обидеть Джинни отказом, но при одной мысли что, уехав, она лишится возможности видеть Северуса, быть с ним рядом еще одну ночь, ей становилось по-настоящему больно. Девушка помрачнела. Только сейчас она поняла, что скоро их совместная работа закончится. И неожиданно Гермиона отчетливо почувствовала, что такое одиночество, почувствовала так остро, как ощущают его только по-настоящему влюблённые люди, когда мысленно рисуют себе жизнь без любимого человека. Отрезанная от Северуса, она поникнет, как срезанные цветы. Снейп вряд ли захочет лицезреть её каждый день, ведь он не нуждается в ее обществе. И сколько он захочет быть в одиночестве? Месяц? Год? Всю жизнь? При мысли об этом девушка вздрогнула. Она что-нибудь обязательно придумает, она даже согласна посоветоваться с Глотиком, если это будет необходимо. Девушка усмехнулась: «До каких же ещё глупостей может довести меня любовь, если я выбрала в советчики собственного кота».
Внезапно странная дрожь пробежала по её телу. Гермиона почувствовала каким-то чутьем, известным только одним влюбленным, приближение любимого, посмотрела на дверь и перехватила взгляд, которым Снейп окинул её, входя в зал.
«Вот чёрт, он ведь последнее время не завтракает, - Гермиона сейчас была не готова к встрече с профессором. - Что же мне делать? Уйти? Но ведь это же бессмысленно, надо остаться и закончить завтрак». Немного успокоившись, девушка продолжила пить кофе.
Снейп, поняв, что его заметили, кивнул ей вместо приветствия, и прошёл к своему месту за столом преподавателей, с недавнего времени как-то так вышло (не без старания МакГонагалл, конечно), что оно оказалось рядом с мисс Грейнджер.
Гермиона предпочитала не встречаться с профессором на людях, боясь, что посторонние сразу догадаются о ее чувствах к нему. Она знала, что Снейп выходит только к ужину, и спокойно завтракала и обедала со всеми, поужинать же она старалась раньше всех или просто пила кофе у себя в комнатах.
«И надо же было ему именно сегодня изменить своей привычке», - подумала девушка, и в этот момент она услышала голос Минервы:
- Северус, я очень рада наконец-то видеть вас за завтраком. Вы совершенно не следите за своим здоровьем, - Гермиона заметила, что, услышав о своём здоровье, Снейп поморщился, но директор продолжала отчитывать его как мальчишку. - Это не дело - есть один раз в день. И вот еще что: мадам Помфри доложила мне, что ты выпил почти все запасы бодрящего и антипохмельного зелья.
«Старая сплетница»,- донеслось до Гермионы шипение Снейпа. Девушка взглянула на него и прыснула от смеха: Северус скривился, словно только что съел лимон без сахара.
Но МакГонагалл не обращала никакого внимание на реакцию профессора.
- Северус, вы ведете себя как мальчишка! Алкоголь еще никогда никому не помогал. У вас какие-то личные проблемы? Это и понятно, в ваши-то годы - и ходить в холостяках! Вам надо жениться, Северус, – с материнской заботой в голосе сказала Минерва, посмотрев на Мастера зелий.
Снейп слегка склонил голову, чтобы взглянуть на МакГонагалл. Его черные волосы коснулись руки Гермионы, отчего девушка вздрогнула, и ее сердце трепетно забилось.
- Минерва, я очень благодарен вам за заботу о моем здоровье. Но я как-нибудь сам с этим разберусь. А насчет зелий... мадам Помфри знает, что я не пользуюсь запасами Больничного крыла, я пока еще зельевар, и сам могу их приготовить. В крайнем случае, попрошу мисс Грейнджер, она не откажет своему учителю. Правда, мисс Грейнджер? – с ядовитой усмешкой поинтересовался Снейп, посмотрев на девушку.
- Ппправда, - давясь от смеха, еле-еле смогла выговорить Гермиона.
Минерва уже поняла, что затронула не ту тему и не в том месте, и потому решила закончить разговор.
- Хорошо, Северус, я не буду больше вмешиваться в ваши личные дела, пока они не касаются школы, но пообещайте, что вы будете лучше следить за своим здоровьем и прекратите пить.
- Хорошо, - процедил сквозь зубы Снейп, ковыряясь в тарелке с салатом.
Гермиона сделала вид, что увлечена содержимым своей кружки, и лишь изредка поглядывала на учителя. Тот был мрачен, как никогда. Снейп уже десять раз пожалел о том, что ему не сиделось у себя в кабинете, но ему безумно хотелось еще раз увидеть Гермиону. У них осталось всего несколько дней или, вернее, несколько ночей, потом они будут намного реже встречаться. Вот он и поднялся к завтраку, а тут, как на грех, МакГонагалл со своими советами. Сначала Дамблдор пытался устроить его личную жизнь, теперь Минерва приняла эстафету - старые сводни. Хотя, если хорошенько подумать, мысль о женитьбе на мисс Грейнджер не была ему так уж неприятна.
Снейп взглянул на девушку. Как же она красива: тоненькая, довольно высокая, с длинными каштановыми волосами, чуть-чуть вздернутым носиком и чувственным ртом. Сейчас она сидела рядом, так близко, что он слышал ее дыхание, чувствовал ее запах, мог прикоснуться к ней рукой. От ее присутствия рядом мысли путались, а низ живота наполнялся сладкой истомой. Он отвел глаза, чтобы привести мысли в порядок и, как обычно в таких случаях, вспоминать рецепт сложнейшего зелья, на сей раз, это было Феликс Фелицис.
Вскоре, решив, что на сегодня разговоров и еды с него достаточно, Снейп потянулся за кофейником, и случайно его взгляд упал на листок бумаги, лежащий на столе. Это было письмо, и оно явно предназначалось его соседке. Внезапно он осознал, что ему не хочется, чтобы оно пришло от кого-нибудь из поклонников Гермионы: очередного Уизли или Крама. Он был уверен, что молодая и красивая девушка, естественно, предпочтет любвеобильного и жизнерадостного ровесника - мрачному и неразговорчивому преподавателю, который, к тому же, старше ее на двадцать лет. Увидев, с каким интересом Снейп разглядывает письмо, Гермиона, как бы невзначай, пододвинула листок к нему поближе. Прочитав письмо и поняв, что оно от Джинни Уизли, Снейп облегченно вздохнул. Совершенно успокоившись, он допил кофе, бросил Гермионе: «Я жду вас в восемь», немедленно удалился. Гермиона тоже не стала задерживаться и, попрощавшись со всеми, покинула Большой зал.

Придя к себе, первый, кого она увидела, был Живоглот, развалившийся в кресле около пылающего камина. В комнате было ужасно жарко, а кот, блаженно урча, наслаждался теплом и наблюдал, как танцуют языки пламени.
- Глотик, ты сошел с ума? На улице жара, конец июля, а ты заставил эльфов затопить камин. Deficio! - Гермиона направила палочку на камин и погасила огонь.
«Муррр, посмотрите, какие мы злые, не добрые, - промурчал кот, вытягивая передние лапки. - Что-то случилось за завтраком? Подали непрожаренный бекон? Я тоже ненавижу, когда эльфы недожаривают…».
- Ты несносен, мистер Живоглот, - прервала его Гермиона, - У тебя в голове мысли только о еде. Как будто нет других проблем.
Гермиона подошла к креслу, в котором лежал кот, и, присев на краешек, начала гладить его пушистую рыжую шерстку. Глотик закрыл глаза от удовольствия и замурлыкал.
«О, хозяйка, как приятно, а теперь вот здесь, за ушком, как я люблю, муррр…», - кот растянулся на коленях у девушки и уже начал засыпать, но врожденное любопытство заставило его открыть глаза: надо же было узнать, что случилось с хозяйкой за завтраком.
«Муррр…, все, конечно, прекрасно, но, пока ты меня совсем не усыпила, может, все-таки расскажешь, что произошло, и кто испортил тебе настроение?» - Спросил он, перевернувшись на спину и подставив девушке свой рыжий живот.
- Да, собственно, ничего и не случилось. Просто пришло письмо от Джинни: она просит завтра съездить с ней в Лондон за свадебным платьем. А еще Снейп появился за завтраком…
«А-а, так все дело в нашем любимом профессоре... Какую гадость он опять провернул? Отчего тебе стало так тоскливо?» - кот перестал мурлыкать, спрыгнул с колен и, сев около камина, начал умываться.
- Да нет, он ничего не сделал, наоборот: ему досталось от МакГонагалл, - Гермиона хихикнула, вспоминая выражение лица Снейпа, когда директор его отчитывала. – Но больше всего меня удивил его интерес к письму. Я никогда не замечала за ним особого любопытства, а сегодня он только что не подпрыгивал на стуле, стараясь прочитать его содержание. А когда я пододвинула к нему листок…
«Ты специально пододвинула листок? Чтобы он мог прочитать? – кот перестал вылизывать хвост и посмотрел на волшебницу. - Мерлиновы яйца, что любовь с людьми-то творит? Зачем ты это сделала? Пожалела бедного Снейпика? Ну и дура, надо было помучить его, помариновать для верности, пусть поревнует - ему это полезно. Будет знать, как мучить невинных девушек».
- Живоглот, не смей так говорить о профессоре! Он умен, талантлив, бесстрашен, и я … Я люблю его, - произнеся впервые это вслух, Гермиона облегченно вздохнула. Она никогда не отличалась склонностью к притворству и увёрткам, и ей было тяжело скрывать свои чувства от близких.
«Кроме того, – думала она, – влюблённой девушке всегда приятно говорить о предмете своих чувств». К тому же, если без наперсника не обойтись, лучшего, чем Живоглот, ей всё равно не найти. Конечно, ничего глупее невозможно придумать, чем выбрать кота, пусть даже волшебного, но ведь - влюбиться в профессора Снейпа - тоже не самый умный поступок.
- Да, я люблю его, и иногда мне кажется, что и он испытывает ко мне какие-то чувства. Пусть это - не любовь, но он неравнодушен ко мне.
«Ну, и что ты собираешься сделать? Так и будешь сидеть, и ждать у моря погоды? Или спросишь: «Вы любите меня, профессор?» – и это будет последнее, что ты ему скажешь, так как он тут же выставит тебя из лаборатории. Надо быть умнее, хитрее: заставь его ревновать. Напиши Краму: пусть приедет. Снейп сдохнет от злости. И сразу объяснится тебе в любви», - кот запрыгнул в кресло и опять устроился на коленях у Гермионы.
- Нет, Глотик, больше я тебя не послушаюсь. Да и с чего ты взял, что профессор будет меня ревновать?
«Я увлеклась слишком сильно; сильнее, чем могла предполагать. Что же будет?» – думала Гермиона, поглаживая кота. Вдруг она до ужаса ясно поняла, какое испытание ей предстоит. Что, собственно, она знает о том, кого полюбила? Не ошибется ли она снова? Сила, именуемая любовью, может вознести её, а потом измучить и опять сбросить на землю, где ей, изломанной, опустошённой, дрожащей, останется лишь терзаться тоской и отчаянием. Какая дикая, внезапная, непонятная и неотвратимая вещь – любовь! Она похожа на безжалостный, всепожирающий огонь. Но Гермиона уже поняла, что не может иначе, и пусть она сгорит в этом пламени, как сгорает щепка, брошенная в костер, но она любит Северуса, она будет бороться за свою любовь.
Кот мурлыкал, засыпая, и Гермиона, измученная сомнениями, незаметно уснула.

*****
Гермиона уютно устроилась в кресле около камина, у ее ног на ковре сидел Северус и что-то нежно шептал ей, покрывая поцелуями её руки. Вдруг боль пронзила ладонь…
Гермиона открыла глаза. Она сидела в кресле, на коленях у нее лежал Живоглот и покусывал ее руку.
- Это был сон, - огорченно вздохнула девушка, но снова, почувствовав боль, обратила внимание на кота, который продолжал грызть ее мизинец. – Ты с ума сошел, Живоглот! Ты что, так голоден, что собрался закусить моим пальцем?!
Гермиона схватила кота за шкирку и сбросила с колен.
«Ну, уж извините, мисс Грейнджер! – прошипел Живоглот, отряхиваясь. - Вот уж правду говорят: не делай добра, не получишь зла. Взяла, всю шерсть спутала, а я почти час вылизывался! Сейчас придется все сначала начинать, а я есть хочу, эльфы давно приготовили ужин. Кстати, милочка, уже почти восемь часов, а ты все спишь, как убитая, и только шепчешь: «Милый, милый». Твой милый тебя уже давно в лаборатории дожидается, и если бы не я, ты бы вообще всё проспала. Хоть бы спасибо сказала, никакой благодарности». Произнеся эту тираду, кот демонстративно отвернулся и начал приводить в порядок изрядно помятую шёрстку.
Гермиона испуганно взглянула на часы: было без пяти минут восемь, и, не обращая внимания на обиженного Живоглота, понеслась в подземелье, больше всего на свете ей не хотелось опоздать именно сегодня.

Северус сидел за столом и что-то писал, когда запыхавшаяся Гермиона влетела в лабораторию. Услышав шаги, он поднял голову.
- Добрый вечер, мисс Грейнджер, за вами кто-то гнался? - с едва уловимой усмешкой спросил Снейп.
- Я… Я просто боялась не успеть вовремя, - выдохнула Гермиона.
Снейп, приподняв бровь, с интересом посмотрел на девушку: «Она действительно бежала? Из-за меня? Нет, это невозможно».
- Не стоило так спешить, мисс. Если у вас есть более важные дела, то займитесь ими, я мог бы обойтись и без вас. Для вас зельеделие - просто работа, для меня - смысл жизни. Оно единственное доставляет мне наслаждение, какого не может дать ничто другое.
У Гермионы дрогнуло сердце, словно своими словами он лишил ее чего-то дорогого, отобрал последнюю надежду. Но, заметив, что Северус внимательно наблюдает за ней, она постаралась принять равнодушный вид и, чтобы скрыть смущение, подошла к столу и начала просматривать свои записи.
- В следующий раз, когда вы соберетесь опоздать или вовсе не сможете прийти, мисс Грейнджер, - продолжал своим ласковым, играющим на нервах, голосом Снейп, - вам достаточно просто послать сову, чтобы предупредить меня. Совершенно необязательно носиться по Хогвартсу, сломя голову. Мало того, что вы сами можете пострадать, ещё и сшибете кого-нибудь. Но, раз вы все-таки пришли, давайте приступим к работе.
Гермиона уже не знала, плакать ей или смеяться, когда представила, насколько смешно она выглядела, когда летела в подземелье, прыгая через ступеньку. Хорошо, что сейчас каникулы и ученики не видели своего профессора зелий. Когда она посмотрела на Снейпа, к её удивлению, на лице его было ласковое, чуть насмешливое выражение.
«А ведь он не злится и не язвит, просто шутит», – от этой мысли стало тепло на душе, щеки девушки порозовели, и она слегка улыбнулась.
Последующая ночь прошла, как обычно: они резали, толкли, измельчали, варили, изредка перекидываясь короткими репликами. Но было что-то в этом привычном общении необычное. Оба чувствовали, что рухнула стена отчуждения, разделяющая их, растаял лед; еще чуть-чуть, и произойдет нечто, что изменит их судьбы навсегда.
Утром, когда был погашен огонь под котлом, Гермиона решилась поговорить с Северусом о своем отъезде.
- Профессор, возможно, что я завтра опоздаю или вовсе не смогу прийти. Гарри и Джинни назначили дату свадьбы, а меня попросили помочь с выбором платья, - Гермиона облокотилась на стол и, подперев руками подбородок, внимательно посмотрела на Снейпа.
- Свадьба. Да, я видел письмо. Случайно, – Северус подошел к девушке.
«Мерлин, что это? Он оправдывается?» – Гермиона задрожала. Он стоял так близко, что она слышала его дыхание. Она поднялась навстречу.
Снейп чувствовал, как все его существо стремится к девушке. Сердце гулко стучало, он еле сдерживался, чтобы не заключить ее в свои объятия.
«Держи себя в руках, Северус. Ты не смеешь даже касаться этой девушки. Потом будет больно, очень больно: и тебе, и ей».
- Вы что-то еще хотели сказать, мисс Грейнджер? – спросил Снейп.
Гермионе показалось, что его голос дрожал.
- Вот письмо. Я хотела, чтобы вы его прочитали, - девушка достала листок и передала его профессору.
Он быстро пробежал глазами уже знакомый ему текст.
- И что? Что я должен сделать? - он бросил на нее проницательный взгляд и вымученно улыбнулся.
- Вы примите приглашение Гарри? Вы будете на свадьбе? – не сводя с него глаз, спросила девушка.
- Не представляю, зачем и кому это нужно, – почти шепотом сказал Снейп. Он чувствовал, что больше не может сдерживать свои чувства, и страсть горячим теплом наполняет тело.
Гермиона сделала еще шаг вперед и прошептала прямо ему в губы:
- Это нужно мне. Я люблю вас, Северус Снейп.
Солнце, луна, звезды и все небесные светила остановились для них: они смотрели друг другу в лицо. Взгляд его больше не светился тоской и отчаянием, глаза были прикованы к её манящим глазам. Северус обнял Гермиону и притянул к себе, его губы коснулись её губ, и он забыл обо всем на свете. Поцелуй был так мучителен и сладок, что последние остатки разума покинули его, страсть захватила целиком. В мире не осталось ничего, кроме жгучего желания обладать этой женщиной. И он еще сильнее прижал её к себе.
Гермиона никогда не думала, что губы мужчины могут быть такими нежными. Волна страсти накрыла её с головой, все куда-то провалилось. Северус своими губами приоткрыл ее губы. Его горячее дыхание опалило девушку и теплом разлилось по телу. Закрыв глаза, она растворилась в этом бесконечном поцелуе. Все ее существо было охвачено ощущением настолько новым для нее, настолько мучительным, что девушка вдруг испугалась. Гермиона вздрогнула и отпрянула от Северуса.
Когда Снейп пришел в себя, Гермионы уже не было, она, словно, растворилась в воздухе. О том, что это был не сон, напоминал только тонкий аромат ее духов и вкус поцелуя на губах. Северус улыбнулся: «Она любит меня. Мерлин, это слишком хорошо, чтобы быть правдой».

*****
Утром, ровно в десять, Гермиона появилась в прихожей дома номер двенадцать на площади Гриммо. Ее встретил старый Кикимер, принявший из рук легкий плащик и зонт. Утро было хмурым, под стать ее настроению. Шел дождь, а девушкам предстояло посетить маггловские магазины в Лондоне, и потому Гермиона предпочла сменить привычную мантию на плащ. Кикимер что-то проскрипел себе под нос, разглядывая непривычную одежду, но вслух только произнес, что госпожа Джинни ожидает гостью в гостиной.

Она не помнила, как тогда оказалась в своей комнате после того, как пулей вылетела из лаборатории. Глотик, встретивший ее у входа, увидел, в каком состоянии его хозяйка, и предпочел быстро ретироваться в спальню.
Гермиона была так возбуждена, что некоторое время стояла около двери, не решаясь пройти. Мысли роились у нее в голове, и она никак не могла привести их в порядок. То, что произошло, было так не похоже на неё.
«Мерлин, что со мной? Я призналась профессору Снейпу в любви. Как теперь я смогу работать с ним? Смотреть ему в глаза? Я со стыда сгорю. Но ведь он сам меня поцеловал», - воспоминание о поцелуе было таким острым, что Гермиона прикрыла рот рукой, приглушая вырвавшийся стон.
Она не испытывала такого ни с одним мужчиной, правда опыт у нее был, право слово, небольшой. Поцелуи с Крамом, по крайней мере - с ее стороны, были невинными и по-детски наивными. Объятия Рона хотя и возбуждали её, но переступить черту до свадьбы она никогда бы не решилась.
Теперь же все было совсем не так. Даже сейчас все ее тело было охвачено огнем. Закрыв глаза, она блаженствовала, вспоминая этот долгий, страстный поцелуй, понимая, что час ее поражения близок. Именно поэтому, испугавшись, она с позором сбежала с поля битвы, прекрасно осознавая, что совсем немного времени осталось до того, как на её башне вывесят белый флаг, и она, еще немного строптивая, но уже покоренная, придет в объятия этого загадочного человека.
«Я его люблю. Я его люблю, и мне очень страшно». Гермиона вздохнула. Она боялась закончить свою мысль: «Страшно, что он не любит меня так же сильно, как я».
«Я больше не могу об этом думать. Как говорила Скарлетт О' Хара: «Я подумаю об этом завтра». Сейчас мне надо успокоиться, и немного поспать», – Гермиона взглянула на часы. Было без четверти семь, до встречи с Джинни оставалось еще достаточно много времени.
Девушка подошла к шкафчику, достала склянку с зельем сна без сновидений. Отсчитала в стакан нужное количество капель для того, чтобы поспать ровно два часа, и отправилась в спальню. Не раздеваясь, она улеглась рядом с дремавшим рыжим котом и тут же уснула.

И вот, ровно в десять, она прибыла на площадь Гриммо.
Джинни сидела в кресле и что-то вязала волшебными спицами. Услышав шаги, она подняла голову и увидела входящую подругу. Она улыбнулась и, отложив вязание, поднялась ей навстречу.
Гермиона натянуто улыбнулась в ответ на приветствие Джинни и ласково обняла её.
- Что-то случилось?- озабоченно поинтересовалась Джинни.- Ты такая бледная. Что произошло? Проходи, рассказывай.
Джинни подхватила подругу под руку и усадила на диван.
- Кажется, мы хотели ехать по магазинам, – Гермиона слегка растерялась, она была совершенно не готова сейчас отвечать на такие вопросы. – Я тут посмотрела маггловские рекламные проспекты и выбрала Бичэм-плейс (Beauchamp Place) c маленькими шикарными магазинами женской одежды Кэролин Чарльз (Caroline Charles) и Эмануэлс (Emanuels). Знаешь, даже принцесса Диана покупала там свое свадебное платье.
- Принцесса Диана? – переспросила Джинни.
- Я тебе потом о ней расскажу. Давай собирайся, сейчас поймаем такси и поедем. Кстати, как с деньгами? В маггловских магазинах галеоны не принимают.
- Гарри открыл счет в одном из британских банков и дал мне вот это. Только я не могу понять, как может какая-то бумажка заменить нормальные деньги, – Джинни протянула подруге пластиковую карту.
- Замечательно! – воскликнула Гермиона. – Он сделал тебе кредитку. Теперь ты сможешь купить себе все, что хочешь. Надеюсь, Гарри положил достаточно денег, чтобы его невеста могла себе ни в чём не отказывать.
- Да, он сказал, что я могу покупать все, что захочу. Пойду, переоденусь. Я так понимаю, надо одеться как маггл, – с этими словами Джинни поднялась наверх.
Оставшись одна, Гермиона опять погрузилась в воспоминания. Теперь, по прошествии времени, её поступок стал казаться ей ужасной глупостью. Как можно было так опрометчиво поступить, поддаться нелепому минутному порыву?! Снейп, конечно, сам поцеловал её, но ведь он – мужчина, а мужчины, как известно, не придают большого значения таким незначительным событиям, как поцелуй.
Ее грустные размышления прервала Джинни.
- Я готова, - сказала она.
Гермиона взглянула на подругу и еле сдержалась, чтобы не рассмеяться, до того нелепо та выглядела: зеленое драповое пальто с золотыми пуговицами, бесформенная вязаная юбка непонятного цвета, завершала этот экзотический наряд - шляпа с пером.
- Постой, - выдохнула Гермиона, давясь от смеха, – я немного поправлю твой наряд.
Волшебница быстро превратила одеяние Джинни в более привычные джинсы, водолазку и кожаный пиджак. Критически оглядев свою работу, она осталась довольна результатом.
«Все-таки трансфигурация всегда была моим коньком», - подумала Гермиона, разглядывая точные копии увиденных ею в модных журналах пиджака от Ruffo, джинсов и черной водолазки от Versace.
- Вот теперь – прекрасно! - воскликнула девушка. - Можешь посмотреть на себя в зеркало.
Она подвела подругу к большому зеркалу, висевшему в прихожей. Взглянув на свое отражение, Джинни улыбнулась, а волшебное зеркало пропело: «Вы сегодня прекрасно выглядите, моя госпожа!».
- А маггловская одежда вовсе не так уж плоха, как говорит мама. Во всяком случае, выгляжу я замечательно. Правда? – Джинни вдруг смутилась.
- Ты выглядишь сногсшибательно, - заверила ее Гермиона, - но нам надо поторопиться. Я хочу вернуться в Хогвартс к восьми.
Джинни внимательно посмотрела на подругу.
- Это он виноват в твоем отвратительном настроении?
- Кто – он? – Гермиона сделала вид, что не поняла, о ком идет речь.
- Не делай такого наивного лица, как будто не понимаешь, о ком я говорю, – прошипела Джинни. - В прошлый наш приезд в Хогвартс мне не удалось выяснить, что происходит между тобой и нашим драгоценным профессором, но сегодня ты мне все расскажешь.
- Это угроза? – улыбнувшись, спросила Гермиона.
- Да это угроза, и сегодня тебе не отвертеться, - Джинни старалась придать своему лицу самое грозное выражение, на которое только была способна, но не выдержала и расхохоталась.
- Гермиона, ну, только честно, что у тебя со Снейпом? – пробулькала она сквозь смех.
Гермиона, которая в это время одевала плащ, вдруг стала необычайно серьезной.
- Если честно, мне бы самой хотелось это знать. Пожалуйста, Джинни, не надо больше меня расспрашивать о профессоре, я потом сама тебе все расскажу. Ты готова? – Джинни кивнула. - Тогда пошли.
Девушки вышли на улицу. Там они благополучно поймали такси, которое доставило их в Найтсбридж*. В магазинчике Кэролин Чарльз они после многочисленных примерок, наконец, купили свадебное платье. Джинни все время казалось, что работа маггловских портних не может сравниться с нарядами, сшитыми волшебницами, но только до тех пор, пока ей, уставшей и немного расстроенной, не вынесли её платье. Гермиона ахнула, когда Джинни вышла из примерочной. Золотые кружева сверкающей пеной окутывали плечи девушки, придавая коже прозрачность фарфора. В голубых глазах играли озорные искорки, золотистые, как и платье, волосы волнами струились по плечам. Джинни показалась ей феей, созданной из золотых солнечных лучей.
«Это оно, Герми! Мы берем его!» – воскликнула Джинни, сияя от счастья.
Пока Джинни оплачивала покупки, Гермиона тихонько улизнула в соседний магазинчик, где она приглядела платье для себя.
Затем девушки отправились на Бонд-стрит*. Там Джинни застыла перед витриной магазина Тиффани, в которой, сверкало жемчужное ожерелье. Лучшего украшения для новобрачной нельзя было и придумать. Девушки, не раздумывая, купили колье.
К вечеру все покупки были сделаны. Они, уставшие, но довольные, отправились домой. Гарри уже пришел с работы, друзья поужинали вместе. Около семи часов, договорившись с Джинни, что она приедет за день до свадьбы, Гермиона аппарировала в Хогвартс.

* Найтсбридж - район Лондона, где находятся: главный магазин эксклюзивной и высокой моды в этом районе – универмаг Харродз на Бромптон-роуд (Brompton Road),. Рядом – Бичэм-плейс (Beauchamp Place) c маленькими шикарными магазинами женской одежды Кэролин Чарльз (Caroline Charles) и Эмануэлс (Emanuels).

* Бонд-стрит – улица в Лондоне здесь размещаются лучшие ювелирные магазины – Тиффани (Tiffany) и Картье (Cartier), а также салоны ведущих кутюрье мира, в том числе Валентино, Шанель и Лагерфельда.

- И все-таки, я не могу понять, зачем вы пригласили Крама? – спросила Гермиона, отправляя очередную очищенную картофелину в огромную кастрюлю с водой.
Второй день, без перерыва на обед и отдых, держась только на бодрящем зелье, всё семейство Уизли, Гермиона и Гарри, готовились к свадьбе. Домовиков в Норе не было, так что все приходилось делать самим. И хотя старый Кикимер согласился покинуть дом на площади Гриммо, толку от него было немного. Зато он так достал всех своим бесконечным брюзжанием, что Гарри «по просьбам трудящихся» пришлось отправить его обратно.
- Джинни, только, пожалуйста, не надо делать такое невинное лицо, - нахмурила брови Гермиона. – Что вы с Гарри еще затеяли?
- Да ничего мы не затеяли, Гермиона, - возразила Джинни. – Просто Виктор прибыл в министерство по обмену опытом. Там они встретились с Гарри и в последнее время сдружились. Было бы просто невежливо не пригласить его на свадьбу. К тому же он так часто вспоминал о тебе, – елейным голосом добавила Джинни.
- Я запущу в тебя картошкой, если не прекратишь, - Гермиона метнула яростный взгляд на подругу. - Неужели вы не понимаете, что я и так дразню своим присутствием быка по имени Рон? Я для него, как красная тряпка. У него глаза кровью наливаются, когда меня видит. Сдерживается только благодаря тому, что ваш отец постоянно дает невыполнимые для него задания: трансформировать из старой тумбочки стул, превратить старый комод в стол для гостей... Для Рона это так же сложно, как мне научиться выпиливать лобзиком, - Гермиона выглянула в окно и рассмеялась. – В данный момент твой брат пыхтит, как паровоз, высунув язык, пытаясь сделать очередной стул из подставки для зонтов. Иди сюда, Джинни, это надо видеть. Король трансфигурации, Рон Уизли, собственной персоной.
Джинни подбежала к окошку и, увидев, что у брата в очередной раз получилось вместо стула нечто невообразимое, тоже расхохоталась. Они стояли у окна и спорили, что же в следующий раз выйдет, как вдруг раздался строгий голос Молли:
- Девочки, вместо того чтобы хохотать, издеваясь над бедным мальчиком, лучше бы закончили работу. До приезда гостей осталось только четыре часа и у нас еще много дел! - Молли стояла в дверях кухни, подперев руками бока, еле сдерживая улыбку, но, стараясь придать своему голосу как можно больше строгости. - И невеста еще не готова, – волшебница с нежностью взглянула на дочь. – Давайте заканчивайте чистить картошку и отправляйтесь одеваться. Я пришлю к вам Флёр. Пользы от нее на кухне немного, в её-то положении, но она все-таки наполовину вейла и знает толк в прическах и макияже.
Отдав распоряжения, Молли принялась готовить поросенка, которому суждено было стать основным украшением стола.
А девушки, еще смеясь и тихо переговариваясь, принялись за работу. Закончив и поставив кастрюлю на плиту, они отправились в комнату Джинни.

- Джинни, как лучше уложить волосы? Чем ты хочешь их украсить? Диадемой тетушки Мюриэль? – Гермиона стояла позади Джинни, растерянно глядя в зеркало на отражение подруги.
- Не знаю, наверное. Мюриэль завещала диадему нашему семейству. За всей этой суетой я совершенно не подумала об этом, – Джинни вздохнула. – Почему Гарри не разрешил воспользоваться услугами волшебниц – парикмахеров? Что мы теперь будем делать с волосами? Фу! Рыжее чудовище! – девушка приподняла длинные огненные пряди и показала зеркалу язык.
- Кто тут рыжее чудовище? – послышался звонкий голосок Флёр. Она была на последнем месяце беременности, но выглядела все также превосходно и уже успела сделать прическу и одеться. – Ты будешь самой красивой невестой, моя милая! Гермиона, ты позволишь? – Флёр достала палочку и начала произносить заклинания на каком-то неизвестном девушкам языке.
Гермиона была несказанно рада, что ей не придется причесывать невесту. А значит, она не сможет ничего испортить.
«Я и свои-то волосы укладываю с трудом», - Гермиона уселась перед вторым зеркалом, специально поставленным в комнату Джинни, чтобы девушки могли привести себя в порядок. Видимо Молли все-таки прибегла к волшебным хитростям, и помещение казалось намного больше, чем обычно. Небольшая светлая комната кроме стола, стоящего напротив открытого окна, и кровати, сегодня вместила в себя два туалетных столика с волшебными зеркалами и два вращающихся кресла, какие Гермиона видела в парикмахерских. Огромный шкаф, в котором висело свадебное платье, стоял у стены.
Гермиона задумчиво смотрела на своё отражение. То, что она видела, могло бы ей понравиться, но не нравилось. Бледное от недостатка солнечного света лицо, вздернутый нос, густые каштановые волосы, с которыми она никогда не могла справиться... Вот и сейчас её прическа похожа на воронье гнездо. Рот, пожалуй, слишком чувственный, для такой серьезной и честолюбивой особы, а в глубине больших выразительных карих глаз притаилась печаль.
«Такие лица быстро приедаются, - думала она, - поэтому мужчины так быстро отворачиваются от меня: и Крам, и Рон, и Снейп». Воспоминание о Северусе болью отозвалось в сердце. После приезда из Лондона она не знала, как ей быть теперь, как вести себя с ним. Но последующие три дня Мастер зелий держался с Гермионой подчеркнуто вежливо и отчужденно. Он был холоден, как всегда, черные глаза, казалось, покрылись тонкой корочкой льда. Ни взглядом, ни жестом он не выдавал своих чувств, и Гермиона уже начала думать, что ей все приснилось: и признание в любви, и страстный поцелуй. Только в последний день уже под утро, когда они разлили готовое зелье по склянкам и в тягостном молчании отправили результаты своей работы в Больничное крыло, Снейп подошел к столу, за которым сидела Гермиона и делала последние записи в своем дневнике. Рука профессора, будто случайно, скользнула по поверхности стола, коснувшись ее запястья. Девушка вздрогнула и подняла глаза. Он стоял, задумчиво нахмурив брови, и глядел на неё как-то странно, словно хотел что-то сказать. Гермиона заметила, что губы у него чуть подергиваются, а в глазах отражается борьба самых противоречивых чувств. Но вдруг он вздрогнул, повернулся на каблуках и вылетел из лаборатории, оставив Гермиону в полном недоумении. Это было в четверг, в пятницу Снейп не появлялся, а в субботу утром она уехала в Нору. Что теперь будет с ними? Приедет ли он на свадьбу? Как в дальнейшем сложатся их отношения? Эти вопросы бесконечно крутились у нее в голове в последние дни. В чём её ошибка? Разве она виновата, что любит его, что поддалась чувствам? Холод, холод – леденящий, беспредельный! Холод и страх сковали её сердце. Что будет с ней, если он не приедет на свадьбу, а возможно и вовсе исчезнет?
- Гермиона, да очнись же ты! – голос Флёр прервал её грустные размышления. – Джинни уже готова. Скоро начнут съезжаться гости. Ты не думаешь, что и тебе нужно привести себя в порядок? Хочешь, я помогу тебе?
Гермиона взглянула на девушек. Флёр улыбалась довольная результатами своей работы. Джинни выглядела несколько смущенной - она никогда не считала себя красивой, но, увидев себя в зеркале, поняла, что была не права. В ее волосах, ниспадающих огненными локонами, сверкала диадема тетушки Мюриэль. С помощью заклинаний, известных только вейлам, волшебница что-то сделала, и казалось, что вся она словно излучает волшебный свет. Это сияние еще больше подчеркивали золотые кружева свадебного платья. Шею новобрачной украшало жемчужное ожерелье.
- Ты великолепно выглядишь, - сказала восхищенная Гермиона. - Только не хватает одной маленькой детали.
Она быстро вышла из комнаты и через минуту вернулась с бархатной коробочкой.
- Это мой подарок на свадьбу, - произнесла она и, подойдя к подруге, подала ей великолепные серьги из жемчуга.
- Гермиона, но когда.… Когда ты успела? – только и смогла произнести Джинни.
- Девушки, вы оделись? – дверь приоткрылась, и в комнату осторожно заглянул Билл. - Мама послала меня узнать, как у вас дела, уже начали съезжаться гости. Джинни, отец ждет тебя внизу. Дорогая, ты готова? – улыбнулся он жене, подавая руку.
Флёр вопросительно взглянула на Гермиону.
- Иди, иди, – кивнула та в ответ, - я сама все сделаю.
Когда Билл и Флёр вышли из комнаты, Джинни обняла подругу и усадила ее на кровать.
- А теперь рассказывай, что с тобой? Я же вижу - ты сама не своя, – мягко поинтересовалась она.
- Джинни, как я могу тебе ответить, если сама не знаю, что происходит. Скажи, а как было у вас с Гарри? Как ты поняла, что он любит тебя?
- Не знаю, все произошло само собой... Просто его отношение ко мне изменилось, и я это сразу почувствовала. А потом все закрутилось: война, битва за Хогвартс, смерть близких. Поняв, что кто-то из нас может в любую минуту погибнуть, мы перестали скрывать свои чувства. Когда всё закончилось, мы поняли, что больше не можем друг без друга, и стали жить вместе. Всё очень просто: встретились, полюбили, сейчас поженимся, и как в сказках будем жить долго и счастливо! - Джинни улыбнулась.
- У меня никогда не было так просто, – грустно произнесла Гермиона. - Я всегда влюбляюсь не в тех парней.
- Значит я права! Ты влюбилась! – воскликнула Джинни, и в ее глазах заиграли озорные искорки. – Но в кого? – она испытующе взглянула на подругу. - Нет! Не может быть! Это Снейп? Но он же…он…
- Что он? – Гермиона подняла глаза полные слёз. - Договаривай.
- Он недостоин тебя Гермиона! И он… - Джинни на секунду задумалась. – Он старик.
- И никакой он не старик! – возразила девушка. - Сколько ему? Лет сорок. А вообще, может ты и права. Только, возможно, это он считает, что я недостойна его. Знаешь, я постараюсь выкинуть Снейпа из головы. – Гермиона смахнула непрошеную слезинку и заставила себя улыбнуться. – Джинни, а ведь сегодня твоя свадьба. Надо веселиться, а не печалиться. И если я не потороплюсь, то опоздаю на церемонию. Ты иди - тебя ждут. Я тоже скоро буду.
Оставшись одна, Гермиона подошла к окну. У дальней границы двора уже начали появляться празднично одетые фигуры. Девушка увидела Невилла и Луну, о чем-то оживленно беседующих с Джорджем, и улыбнулась. Билл спешил навстречу только что прибывшим Хагриду и МакГонагалл. Немногочисленные гости постепенно собирались на поляне перед домом. Но тот, кого с бьющимся от волнения сердцем, высматривала Гермиона, так и не появлялся.
«Он не придёт», – вздохнув, прошептала девушка и, отойдя от окна, начала одеваться.

Как и в прошлый раз, на свадьбе Билла и Флер, в саду был установлен огромный белый шатер, с рядами стульев по обе стороны длинного пурпурного ковра. Но свадьба Гарри и Джинни была намного скромнее: не было ни позолоченных стульчиков, ни толпы официантов в белых мантиях, ни музыкантов, одетых в золотые жакеты. В семье Уизли до сих пор оплакивали Фреда. Джордж, особенно тяжело переживавший эту потерю, так и не смог смириться с гибелью брата. Поэтому Гарри и Джинни решили провести свадьбу в узком кругу родных и друзей без лишней помпезности. К тому же, молодожёнам не хотелось превращать такое значимое для них событие в очередной фарс для назойливых журналистов. Но всё же братья Джинни приложили все усилия, чтобы украсить лужайку в саду, где пройдет бракосочетание. Над местом, где Гарри и Джинни должны вскоре произнести клятвы верности, была воздвигнута свадебная арка, оплетенная алыми и белыми бутонами роз. В центре висели золотые колокольчики, которые при легком дуновении ветра мелодично звенели, а вокруг порхали разноцветные бабочки, серебряные стрекозы и маленькие волшебные птички.
*****
Гарри, как и все, трудился весь день, не покладая рук, но теперь, когда предсвадебная суета несколько улеглась, сомнения охватили его. Оставшись один, он зашел в шатер и, усевшись на стул в первом ряду, с тоской смотрел на свадебную арку, под которой они с Джинни скоро произнесут клятвы верности. Гарри эти дни почти не видел невесту. Ему начало казаться, что окруженная родственниками и подругами, она отдалилась от него. А без нее он чувствовал себя ужасно одиноким. Джинни стала его семьей – семьей, о которой он столько мечтал. Но сможет ли он, никогда не знавший родительской любви и тепла домашнего очага, стать хорошим мужем и отцом их будущим детям? Увидев, как помрачневший Гарри скрылся под навесом, не на шутку встревоженный мистер Уизли последовал за ним.
- В чем дело, Гарри? Что-то случилось? – участливо спросил Артур.
- А-а, мистер Уизли, - смущенно пробормотал Гарри. - Я не знаю, как сказать. Я волнуюсь.… Я не знаю, смогу ли я дать Джинни всё, чего она заслуживает? Смогу ли я стать достойным мужем для такой чудесной девушки?
- Гарри, успокойся! – Артур присел на соседний стул. - Я точно знаю, что вы с Джинни – идеальная пара, и все у вас будет просто прекрасно. А волнение? Это у всех так бывает перед свадьбой. Знаешь, как я волновался, когда женился? Но вот мы живём уже много лет, и я точно знаю, что лучше моей Молли нет на свете. Так что не переживай - всё будет хорошо. Ладно, я пойду. Мне надо подготовиться. Ведь сегодня я веду к алтарю мою единственную дочь, – добавил с улыбкой Артур.
Мистер Уизли удалился. Гарри посидел еще немного, а потом, словно вспомнив что-то, и это что-то явно было очень хорошим, улыбнулся и вышел из шатра - встречать гостей.
Первыми, кого он увидел, были Невилл и Луна. Девушка была одетая в мантию немыслимого канареечного цвета. Гарри подошел к друзьям. Они весело поболтали, обменявшись последними новостями. Покинув их, Гарри отправился дальше приветствовать прибывших на свадьбу волшебников. Обменявшись крепкими рукопожатиями с Вудом и Крамом, обняв Хагрида и выслушав поздравление Минервы МакГонагалл, Гарри заметил черную фигуру, которая появилась у края аппарационного барьера. Человек, казалось, не мог решить, что ему делать дальше: исчезнуть, пока его никто не заметил, или зайти во двор. Гарри узнал Снейпа и поспешил ему навстречу, пока тот не передумал и не растворился в воздухе.

*****
В то утро, когда Гермиона так неожиданно исчезла, Северус поймал себя на мысли, что стоит столбом посреди лаборатории и глупо улыбается. Первый раз в жизни он чувствовал себя абсолютно счастливым. В голове звучали слова девушки: «Я люблю вас, Северус Снейп». Он все еще ощущал вкус её губ, её тепло в своих руках - это воспоминание волной блаженства окутывало его и сладкой истомой разливалось по телу. Ни с одной женщиной он не испытывал такого наслаждения.
Но почему, признавшись в любви, она так внезапно убежала? Что случилось? Чем он отпугнул её? Вдруг лицо потемнело, по спине пробежал мерзкий холодок – взгляд упал на левое предплечье, где красовалась выцветшая, никуда не исчезнувшая метка Темного Лорда.
«Что, Северус, рад бы - в рай, да грехи не пускают?» Снейп скривился, как от пощечины. Тяжесть содеянного им в бытность Пожирателем смерти вдруг навалилась каменной глыбой. Все ужасные преступления, в которых он вольно или невольно участвовал, встали перед глазами, сердце заныло от боли и отчаяния. Ничего не исправить, не изменить, ему нет оправдания, он не дождется отпущения грехов. И эту ношу он должен нести один. Он не может, не должен обрекать юную девушку влачить с ним жалкое существование грешника, делить с ним груз ответственности за его преступления. Любовь подразумевает доверие, искренность во всем, а он никогда не сможет быть с Гермионой откровенным до конца, не сможет рассказать ей всё о своей жизни.
«Мерлин, как больно! У меня душа истекает кровью! – Снейп с отчаяньем огляделся вокруг, словно ища поддержки. - Надо повернуться и уйти, навсегда уйти из её жизни! Уехать?! Нет! Я не смогу! Сделать вид, что ничего не произошло?! Да! В конце концов, я же – «мерзкий ублюдок», - Северус горько усмехнулся. - Жестоко, бесчеловечно, но правильно!»
Решив это, он испытал ощущение, которое, наверное, испытывает человек, всадив нож в грудь ближнему. Сейчас он отказывается по своей воле от единственной женщины, к которой он испытывал то, что достойно называться любовью.
В последующие дни, при встрече, Северус старался держаться холодно и равнодушно, хотя душа его умирала, когда он видел, как огорчена и растеряна Гермиона. Как девушка вздрагивает, словно от удара, при каждом его язвительном замечании. Как ждёт от него хотя бы взгляда, малейшего намека, на то, что всё произошедшее не было сном. Северус понимал, что Гермионе в тысячу раз больнее, чем ему. Ведь это она объяснилась в любви, а сейчас он дает ей понять, что для него это было просто блажью, мимолетным влечением.
И вот наступил последний день их совместной работы. Северус старался запомнить каждую черточку любимого лица. Ему так хотелось прикоснуться к девушке, сжать её в объятиях, зарыться в каштановых волосах. Всё его существо стремилось к ней. В последнюю минуту он еле сдержался, чтобы не подойти, не обнять и не успокоить Гермиону. Но, вспомнив о метке, не попрощавшись, он вылетел из лаборатории.
Чтобы избежать искушения, Северус в тот же день уехал в Паучий тупик. Туда же почтовая сова принесла ему приглашение, с просьбой присутствовать на свадьбе Гарри Поттера и Джинни Уизли в воскресенье, пятого августа. Он провел два невыносимо долгих дня, не зная, как поступить: принять приглашение Гарри или струсить и не появляться на свадьбе. В конце концов, Северус решил, что всем будет лучше, если он никуда не поедет.
Но в воскресенье его охватила неимоверная всепоглощающая тоска, он почувствовал себя опять таким одиноким: хождение из угла в угол не приносило облегчения. Желание увидеть Гермиону было настолько острым, что не хватало воздуха. Северус понял, что, если сейчас останется здесь, то уже никогда у него не будет ни малейшего шанса изменить свою судьбу. Внешние препятствия можно разрушить, а вот вернуть любящее сердце никогда. Может быть слишком поздно... Он похолодел от одной мысли, что девушка, может принадлежать не ему. «Я должен быть там!» – решил Северус и в тот же миг аппарировал в Нору.

И вот он стоит в нерешительности у низенького заборчика усадьбы Уизли. Уйти или остаться. Повернуться навстречу будущему или навеки остаться в прошлом. Так он стоял в раздумье несколько минут, и решил, уже было, аппарировать обратно в Паучий тупик. Но…
- Профессор, добрый вечер! Я так рад, что вы все-таки пришли! – Гарри Поттер спешил ему навстречу.
«Будь ты неладен, Мальчик-который-появляется-всегда-не-вовремя», - чертыхнулся Снейп.
Но вслух ничего не сказал, а лишь кивнул и, немного помедлив, пожал протянутую в знак приветствия руку.
На поляне собрались почти все приглашенные, и распорядитель – тот самый низкорослый волшебник, который вел церемонию на свадьбе Билла и Флёр, наконец, объявил, что пора занимать свои места в шатре. Снейп, подхваченный под руку, Минервой, которая, видимо, решила опекать его на этом «празднике жизни», оказался усаженным во втором ряду. Слева от него расположилась МакГонагалл, впереди сидели братья Уизли: Джордж и Чарли. Справа от него стоял огромный стул, явно предназначавшийся для Хагрида. Заметив Джорджа, Снейп побледнел: год назад, во время погони за Гарри, это его заклинание, направленное в руку пожирателя смерти, не попало в цель и задело Джорджа. Он стал невольным виновником его увечья. Снейп положил руку на плечо юноши, наклонился к нему и прошептал: «Прости». Джордж обернулся, внимательно посмотрел на человека, которого когда-то ненавидел и, увидев в его лице искреннее раскаянье, улыбнулся и также тихо ответил: «Давно».
Северус огляделся в поисках Гермионы, но её, как и невесты в шатре ещё не было. Зато Гарри, с белым цветком в петличке и ярко-пунцовыми щеками, уже стоял под свадебной аркой. Через несколько минут к нему подошёл Рон, он был очень бледен и казался чрезвычайно раздраженным. Это несколько удивило Северуса: насколько он знал, Уизли и Поттер всегда были лучшими друзьями, теперь же казалось, что Рону ужасно неприятно находиться рядом с Гарри, он чуть подергивался и раздраженно покусывал губу.
«Такое чувство, будто он находиться под Imperio», - подумал Снейп.
Но через миг его совершенно перестало интересовать странное поведение Уизли – по красному ковру прошла та, которую он так ждал. Следом за Гермионой прошествовал Артур Уизли, в парадной мантии пурпурного цвета, ведущий под руку свою дочь. Джинни выглядела превосходно, по шатру пронесся вздох восхищения. Гарри, увидев свою невесту, совершенно обалдел от восторга.
И только один человек в зале смотрел не на Джинни и восторгался не ею – Северус Снейп не мог отвести глаз от той, которая стояла рядом с невестой. Он смотрел на Гермиону: тонкий профиль, белоснежная, словно прозрачная, кожа, каштановые волосы, шёлком струящиеся по обнаженным плечам. Изящную фигурку облегало почти черное платье тонкого бархата, при каждом движении отливающее изумрудно-зеленым – все это делало её совершенно неземной, необычайно воздушной, похожей на эльфийскую принцессу. У Мастера зелий перехватило дыхание, сердце гулко застучало в груди, а тело накрыла горячая волна страсти. В этом мире для него не было ничего, кроме этого удивительно прекрасного создания. Только сейчас, увидев её снова, он почувствовал, насколько пуст его мир без неё, что теперь он уже не сможет жить так, как жил раньше. Самым большим желанием было подойти и заключить девушку в объятия. Но, слава богу, рядом с ним была Минерва МакГонагалл, она дернула профессора за рукав и прошипела ему в ухо: «Вы пропустили всю церемонию, Северус». Снейп вздрогнул, будто очнувшись от наваждения. «Что со мной? Чертовщина какая-то. Она, что, на меня любовные чары наложила?» – и тут же усмехнулся, понимая всю нелепость такого предположения.
- …Я объявляю вас мужем и женой. А теперь жених может поцеловать невесту.
Волшебник взмахнул палочкой, Гарри поцеловал Джинни. Над аркой возник светящийся сверкающий шар, который рос, переливаясь всеми цветами радуги, когда молодожены отстранились друг от друга, шар вдруг разорвался и обрушился вниз потоком золотых и серебряных звезд. Колокольчики в центре арки радостно зазвенели, райские птички переливно защебетали, а порхающие бабочки и стрекозы превратились в лепестки роз, которые падали на счастливых влюбленных разноцветным дождем.
Гости вскочили со своих мест: мужчины улыбались, женщины плакали от умиления, шквал аплодисментов заглушал все остальные звуки. Снейпу тоже пришлось встать. Он чувствовал себя не в своей тарелке среди всеобщего веселья, и начал оглядываться по сторонам, соображая, как бы незаметно сбежать отсюда. И он уже было сделал шаг в сторону, как вдруг рыдающая МакГонагалл уткнулась ему в левое плечо и, вытирая его мантией слезы, начала лепетать что-то невнятное: про счастливых детей, про то, что жертвы были не напрасны. Северус тщетно старался освободиться от так некстати расчувствовавшейся Минервы, как тут справа на него навалился Хагрид. Снейпу оставалось лишь поблагодарить бога, что и тот не воспользовался его мантией вместо платка, а сморкался в свой, размером со скатерть. Хагрид обнимал профессора и поздравлял так, как будто это он только что женился. Мастер зелий был готов провалиться сквозь землю, но вдруг понял, что все это еще цветочки, и его мучения только начинаются, ибо перед ним вдруг возник Кикимер в новенькой наволочке, размазывающий по щекам слёзы и сопли. Домовик озирался по сторонам в поисках хоть одного знакомого лица. И вот его взгляд остановился на Северусе - мрачное лицо вдруг осветило подобие улыбки. С воплем: «Полукровка!», он кинулся к Снейпу и, уткнувшись ему в колени, начал громко рыдать, причитая.
Снейп понял, что это конец - никогда в жизни он не чувствовал себя настолько глупо. «Докатился, Северус! Тебя превратили во всеобщий платок, в который сморкаются и вытирают слёзы все кому не лень», – подумал он, из последних сил сдерживая раздражение, готовое в любую минуту вырваться наружу. Но тут он поймал чей-то взгляд – Гермиона смотрела на него и нежно улыбалась. Эта улыбка была лучшей наградой за сегодняшние мучения.

Волшебник–распорядитель объявил, что теперь родственники и друзья могут поздравить молодоженов. Гости вереницей потянулись к свадебной арке, где стояли счастливые Гарри и Джинни.
В это время волшебник вновь взмахнул палочкой. Стены шатра исчезли, и все оказались стоящими под тентом, а вокруг открывался великолепный вид на залитый солнцем сад. Стулья, на которых они сидели, поднялись в воздух и выстроились вокруг маленьких столиков. В следующее мгновение в центре зала образовалась танцевальная площадка. Вместо музыкантов около площадки возник небольшой подиум, на который мистер Уизли с гордостью водрузил маггловский музыкальный центр, собственноручно им переделанный. Артур произнес несколько заклинаний и, наконец, над садом полилась музыка. Справа от танцплощадки появился магический бар, в котором Джордж Уизли исполнял роль бармена, с помощью палочки создавая для всех желающих волшебные коктейли.
Гости постепенно начали рассаживаться по своим местам. Гермиона подошла к столику, на котором стояла табличка с её именем. И вдруг остановилась в недоумении, не решаясь сесть, - слева от неё должен был сидеть Крам, справа – Снейп, остальные два места предназначались Хагриду и МакГонагалл. Гермиона огляделась в поисках того, кто подложил ей такую «свинью». Впрочем, она уже догадывалась кто. Девушка поискала взглядом подругу - Джинни смотрела на неё с хитрой улыбкой, явно ожидая ее реакции. «Скажи спасибо, миссис Поттер, что у тебя сегодня свадьба. Но будет ещё и на моей улице праздник, тогда и я повеселюсь от души». - Гермиона хотела вспылить, но, передумав, улыбнулась. Ей было присуще чувство юмора, и она не могла не смеяться над своим положением, хотя прекрасно понимала, насколько это затруднительно: сидеть между двумя мужчинами, явно испытывающими к тебе особую симпатию. Но мысли ее были прерваны появлением Хагрида и Минервы.
- Привет, Гермиона, - все еще всхлипывая от переизбытка чувств, сказал Хагрид.
- Добрый вечер, - ответила Гермиона, приветствуя обоих.
- Какая шикарная церемония, - с восхищением заметила МакГонагалл, - а Джинни выглядела великолепно. И Гарри просто сиял от счастья. Это первая свадьба после войны.
- Да, ммм… великолепно… - промычал Хагрид, запихивая в рот огромный кусок пирога. - Я … это… проголодался, - поспешил оправдаться он.
- Кушайте, кушайте, - одобрительно заметила Гермиона, глядя с каким аппетитом, их большой друг уплетает огромный пирог.
Минерва налила себе и Гермионе сливочного пива, Хагриду подали огневиски. Директор произнесла тост за молодых, и они осушили бокалы.
- Куда же подевались наши соседи? – поинтересовалась МакГонаглл. - На церемонии Северус сидел рядом с нами. Крам? - Минерва прочитала надпись на табличке. - Это тот самый Виктор Крам, который принимал участие в Турнире Трех Волшебников? Он ещё, кажется, ухаживал за тобой, Гермиона?
Гермиона смутилась, не зная, что ответить, но Минерва сама пришла на помощь.
- А вот и они! И Гарри с ними! – Директор кивнула в сторону приближающихся Снейпа, Крама и Поттера.
Более странной троицы трудно было найти. Они о чем-то беседовали, причем больше говорил Гарри, Виктор лишь изредка произносил какую-то фразу, видимо дополняя его рассказ, Снейп же слушал их с каменным лицом.
До Гермионы донеслись обрывки разговора: «Румыния, Болгария… Пожиратели… объединение… темные эльфы… ваша помощь…». Девушка встревожено посмотрела на мужчин, но они, заметив, что их услышали, тут же прекратили разговор. Волшебники подошли к столу. Гарри улыбнулся всем присутствующим, представил Крама, хотя в этом и не было необходимости. Затем он перекинулся парой фраз с Хагридом, выразил свое почтение Минерве, отпустил несколько комплиментов Гермионе и поспешил к своей невесте. Снейп и Крам заняли свои места.
- Ты великолепно выглядишь, - произнёс Виктор, не сводя глаз с девушки.
Он говорил всё с тем же лёгким акцентом и так откровенно любовался Гермионой, что она невольно смутилась, а Снейп, помрачнев, налил себе огневиски. Минерва, наблюдавшая за этой картиной со стороны, решила разрядить обстановку, произнеся очередной тост за счастье молодых. Хагрид крикнул: «Ура!», и все присутствующие, присоединяясь к поздравлениям, подняли бокалы. Поднявшись со своих мест, Гарри и Джинни поцеловались. Гости разразились громкими аплодисментами. Зазвучала музыка, молодожены первыми вышли на танцплощадку; через некоторое время мистер Уизли вывел на площадку миссис Уизли, а вслед за ними вышли Билл и Флёр.
МакГонагалл, отвлекая Крама от созерцания Гермионы, начала разговор о последних событиях в мире магии Восточной Европы, об изменениях, произошедших в Дурмстранге после падения Волдеморта.
Гермиона, освобожденная от необходимости выслушивать комплименты Виктора, повернулась к Северусу и, улыбнувшись, шепнула: «Чудесная музыка, не правда ли?».
Снейп, молчаливо водивший вилкой по скатерти, поднял голову и с удивлением взглянул на девушку.
- Да, действительно, - пробормотал профессор, даже не съязвив от растерянности.
- И вечер сегодня просто изумительный, - добавила, как бы между прочим, Гермиона.
Девушка приподняла ресницы и посмотрела на Снейпа так, что у того сердце начало бешено биться, а руки предательски задрожали. Северус отвел глаза. Он был ошарашен и раздражен одновременно, поняв, какую власть имеет над ним эта женщина. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя: лицо стало вновь бесстрастным и непроницаемым.
- Да, погода не подвела, а обилие поклонников, делает этот вечер просто исключительным для вас, - холодно заметил он.
Гермиона вспыхнула, но, скрывая злость под улыбкой, произнесла:
- Конечно, вы правы, профессор, погода замечательная. И замечательно то, что сегодня здесь присутствуют мужчины, способные развеселить девушку.
Их разговор прервал Виктор, освободившийся, наконец, от МакГонагалл. Он встал, подошел к стулу Гермионы и, протянув руку, пригласил девушку на танец. Волшебница, не раздумывая, приняла приглашение. Она поднялась и, с улыбкой взглянув через плечо на Снейпа, отправилась под руку с Крамом на танцплощадку. Через мгновение они уже слились с толпой танцующих.
- Ах, молодость, молодость! – бросила Минерва и, взглянув на Северуса, прибавила. – Красивая пара.
- Пара?! – Снейп сердито глянул поверх бокала на МакГонагалл. – Да, Крам и мисс Грейнджер неплохо смотрятся вместе.
Северус посмотрел на танцующих: парень что-то шептал на ухо Гермионе, и та улыбалась в ответ. Снейп чувствовал, что в сердце возникает и превращается в огромную глыбу льда щемящая невыносимая боль, и его израненную душу наполняет сдавливающая горло пустота.
- Я имела в виду Гарри и Джинни, - возразила Минерва, - а Виктор только друг и не больше. Сдается мне, что сердце мисс Грейнджер давно уже принадлежит другому. И если этот другой не будет сидеть с мрачным лицом, а хоть немного проявит инициативу, - МакГонагалл отчитывала профессора так, как будто они находились в её директорском кабинете, - девушка будет танцевать только с ним и даже не подумает взглянуть ни на кого другого.
- Минерва, я ещё раз прошу: не суйте свой нос в мою личную жизнь, – раздраженно прошипел Снейп.
- Ну, это ты уже хватил, профессор, - сказал Хагрид, осушая свой кубок. – Директор дело говорит. Я… это… помню, как Герми волновалась, переживала из-за тебя. А ты… Ты даже на танец её не пригласишь. А она хочет - я вижу.
- Мерлин, вы что, сегодня сговорились? - Снейп скривился. – Мисс Грейнджер, насколько я вижу, прекрасно проводит время. И, если вы не хотите, чтобы я сейчас же аппарировал отсюда, тем самым, нанося неизгладимую моральную травму вашему драгоценному Гарри Поттеру, то прекратите всяческие разговоры обо мне и Гермионе. И в дальнейшем прошу не упоминать наши имена вместе. - Закончив тираду, Снейп одарил всех мрачным взглядом и отвернулся.
Минерва и Хагрид изумленно переглянулись: никогда они еще не видели обычно сдержанного и молчаливого профессора настолько многословным и возбужденным. Хагрид удивленно хмыкнул, а МакГонагалл многозначительно улыбнулась, теперь уже абсолютно уверенная в своих предположениях, что между Северусом и Гермионой что-то есть.

В это время виновница столь горячего спора, ничего не подозревая, танцевала, причем получая при этом истинное удовольствие. Гермионе всегда нравился Крам: он умел ухаживать, умел говорить приятные слова, а, как и любой женщине, Гермионе нравилось слушать комплименты в свой адрес, и она благосклонно принимала их. Они кружились с Виктором в вальсе, он сжимал её руку и нашептывал на ухо, как она замечательно выглядит, что он без ума от неё, что её глаза похожи на звезды.
«Как бы мне хотелось, чтобы это Северус танцевал со мной и говорил мне все это. Как хочется представить, что это он», - девушка закрыла глаза, губы молодого человека приятно щекотали шею, рука все крепче сжимала её за талию, и Гермиона полностью отдалась танцу и мужчине, обнимавшему её.
Вечер, в самом деле, был изумительный. Было еще по-летнему тепло, но вокруг уже витало ощущение приближающейся осени: чувствовался крепкий запах папоротников и каштанов, густой живительный воздух наполнял легкие. Звезды на потемневшем небе сверкали, как бриллианты, листва деревьев застыла – весь окружающий пейзаж как будто создан для любовных свиданий.
От ароматов пряных трав, от горячего дыхания мужчины, от запаха его тела у Гермионы кружилась голова. Она крепче прижалась к Виктору и обвила ему руками шею. Одна мелодия сменяла другую, и они кружились, забыв обо всем.
Девушка была счастлива и не замечала, что за ней внимательно наблюдают два человека. Снейп, как ни старался, не мог отвести взгляд от Гермионы, он был мрачен, видя, как она танцует с другим, в сердце поселилась и грызла его изнутри черная ревность.
Но был еще один человек с откровенной ненавистью, наблюдавший за девушкой – Рон. Он сидел с бледным лицом, не танцуя и не разговаривая ни с кем, губы были плотно сжаты, и он, не отрываясь, смотрел на Гермиону. Когда закончилась очередная мелодия, он подошел к танцующим и похлопал Крама по плечу.
- Ты позволишь? – резко спросил Рон, кивнув в сторону Гермионы.
- Если дама не против, – Виктор вопросительно взглянул на девушку.
Гермиона кивнула, и молодой человек с неохотой выпустил её из своих объятий. Рон довольно грубо притянул девушку к себе и с такой силой сжал руку, что ей стало больно.
- Что ты делаешь, Рон? – еле слышно простонала Гермиона.
- Извини, - ледяным тоном ответил Рон и чуть ослабил хватку.
Гермиона была напряжена и растерянна, она совершенно не знала, что говорить и как себя вести. Казалось, что с ней танцует не лучший друг, а абсолютно чужой человек, которого она совсем не знает. Она считала минуты до момента, когда музыка, наконец, кончится, и она сможет уйти и сесть на свое место.
- Гермиона, я хотел бы извиниться за то, что я так «по-свински» вел себя в тот вечер, я был пьян. Ты простишь меня?
Голос Рона был таким, как раньше, как в то время, когда они ещё были близки, и он просил прощения за свои ошибки. Гермиона вздрогнула, подняла глаза и взглянула на друга, но он отвёл взгляд.
- Пожалуйста, Герми! Давай поговорим наедине. Мне так много надо тебе сказать, - так удивительно мягко попросил Рон, что девушка не смогла ему отказать.
- Хорошо, давай поговорим, - согласилась Гермиона.
Рон взял её за руку и повёл в другую часть сада, там, где стоял сарай мистера Уизли, в котором он проводил свои опыты с маггловскими вещами.

Снейп сидел за столом в одиночестве и с мрачным видом наблюдал за Гермионой. Минерва присоединилась к родителям Уизли, и они мило болтали о детях, а Хагрид, напившись огневиски, отплясывал с какой-то кузиной Молли.
«Мерлин, когда же закончится эта пытка? – горестно размышлял Северус, чувствуя, как одиночество холодом пронзает его сердце. – Как? Как она может так поступать со мной? Танцует с этим мальчишкой! Нет, она не просто танцует – она тает в его объятиях! За что мне всё это? Впрочем, ясно за что, – Снейп печально усмехнулся. – Девушка призналась тебе в любви, а ты оттолкнул её. Вот теперь сиди и изводи себя. О-о! Только этого не хватало - Мальчик-который-выжил!» – профессор страдальчески закатил глаза, увидев приближающегося к нему Гарри Поттера.
Гарри, ненадолго оставшись один (Джинни куда-то убежала с подружками), заметил, что Мастер зелий тоже скучает в одиночестве. Он решил продолжить прерванный разговор и подошёл к столу:
- Не возражаете? - поинтересовался Гарри.
- У меня есть выбор? – криво ухмыльнулся Снейп.
Гарри сел на свободный стул.
- Я хотел бы продолжить нашу беседу, правда Виктор немного занят, - он с улыбкой кивнул на пару, которая, танцуя, проплыла мимо них.
- Да, действительно. Я бы сказал, даже слишком занят, – хрипло выдавил Снейп и раздраженно скривился.
Гарри усмехнулся про себя, заметив реакцию профессора: «А ведь Джинни права – он неравнодушен к Гермионе, причём, очень даже неравнодушен», - но вслух благоразумно удержался от комментариев.
- Профессор, мы подозреваем, что речь идет о кристалле огромной силы. Вы представляете себе, что будет, если он попадет в руки Пожирателей? – Гарри побледнел от волнения.
- Да, но разве не все приспешники Темного Лорда находятся в Азкабане? Не думаю, что на свободе остался кто–либо способный совершить такое, – Снейп вопросительно изогнул бровь.
- Я не успел сказать вам, что три дня назад был совершён массовый побег из Азкабана. Мы подозреваем, что в этом замешан кто-то из Авроров. К тому же из Восточной Европы пришло сообщение, что активизировались местные Пожиратели Смерти, которые, как известно, тесно связаны с темными эльфами и прочей нечестью. Есть предположения, что совершившие побег, скрываются именно там. Виктор приехал не по обмену опытом между министерствами – это лишь официальная версия, а именно из-за того, что стало известно об объединении темных сил, – Гарри говорил очень быстро, было видно, что он напряжён и встревожен.
- Но, чем я могу помочь? – Снейп бросил на Гарри проницательный взгляд. – Какая роль будет отведена мне в этой большой игре? Я уже был пушечным мясом, впрочем, так же, как и вы, которым не жалко пожертвовать ради светлого будущего человечества. Надеюсь, что на этот раз мне будет известно, за что конкретно я должен умереть, – с грустной иронией добавил он.
- Профессор, я расскажу вам все, что знаю. Хотя нам известны только предположения, никаких точных доказательств у нас нет. Но Крам прибыл не только из-за того, что Пожиратели объединяются с темными эльфами. Он приехал из-за Гермионы.
- Гермионы? – Снейп напрягся и внимательно посмотрел на Гарри.
- До восточного Аврората дошли сведения, что темные эльфы разыскивают волшебницу из семьи магглов, которой в сентябре исполнится двадцать.
- Ну? И причем здесь Гермиона? – тихо спросил профессор.
- Герми родилась девятнадцатого сентября одна тысяча девятьсот семьдесят девятого года.
- Скорее всего, она не единственная волшебница, родившаяся в это время? – невозмутимо возразил Снейп, но сердце его, казалось, замерло в груди – он уже знал ответ.
- Единственная! Из семьи магглов она одна родилась в сентябре! – раздался голос Виктора.
Гарри и Снейп были так заняты беседой, что не заметили Крама, появившегося из толпы танцующих, пока тот не сел в кресло перед ними.
Северус неприязненно посмотрел на молодого человека, но промолчал.
- Виктор, а где Гермиона? Ты же танцевал с ней! – встревожено спросил Поттер.
- Рон разбил нашу пару, - услышав эти слова, Снейп презрительно фыркнул, Крам сделал вид, что не заметил этого и продолжил. – Он видимо хотел поговорить с ней. Вон они танцуют.
Мужчины разом взглянули на танцплощадку, но пары там уже не было.
- Наверно, отошли к бару – жарко, - предположил Гарри. – Я думаю, не стоит беспокоиться - Рон всегда любил Гермиону... – начал, было, он, но, заметив мрачный взгляд Снейпа, замолчал.
- Хорошо, я всё понял – вы предполагаете, что темным эльфам зачем-то понадобилась наша профессор зелий. Но я-то тут причём? – Снейп сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла.
- Я хочу попросить вас об услуге, профессор, - вполголоса сказал Гарри. Снейп приподнял бровь и с интересом взглянул на него. – Вы можете постоянно быть рядом с Гермионой, не вызывая у неё подозрений, что её охраняют. Вы прекрасно понимаете, что узнай Герми о грозящей ей опасности, она не станет более осторожной, а наоборот, предпримет все меры, чтобы разузнать побольше, и обязательно вляпается в неприятности.
- Я всегда говорил; если бы вашей пресловутой гриффиндорской храбрости добавить хотя бы толику благоразумия, возможно, удалось бы избежать многих бед, - не смог удержаться от язвительной насмешки Снейп.
Гарри пропустил мимо ушей колкость профессора и продолжал.
- Необходимо, чтобы вы, по возможности, всегда были рядом с Герми и могли её защитить в случае нападения. По-крайней мере до той поры, пока мы не выясним всё до конца. Вы согласны, профессор? – взволнованно спросил Гарри, испытующе взглянув на Мастера зелий.
Чем больше говорил Поттер, тем больше в сердце Северуса росла тревога, странное чувство, ему казалось, что с Гермионой уже случилось что-то очень плохое. И вдруг, словно молния в мозгу пронеслась мольба о помощи: «Помоги мне». Снейп, оставив вопрос Гарри без ответа, вскочил и стремительно унесся, и только мантия черными крыльями взвилась у него за спиной.
- Куда это он? – спросил Виктор.
- Не знаю, но последую за ним, - ответил не на шутку встревоженный Поттер, отправляясь вслед за Мастером зелий.

Гермиона внешне спокойно шла вслед за Роном, но интуиция подсказывала ей, что нужно быть готовой ко всему, поэтому она на минуту остановилась, делая вид, что вытряхивает камешек из туфли, на самом деле она достала из дамской сумочки волшебную палочку и, уменьшив её, зажала в руке.
Дойдя до сарая, Рон остановился и повернулся к девушке.
- Гермиона, я хочу, чтобы всё стало так, как прежде. Я хочу, чтобы ты была со мной. – Рон произносил слова отрывисто и безучастно, казалось, что он повторяет заранее кем-то приготовленный текст.
Гермиона пристально посмотрела на молодого человека. Заглянув в его глаза, девушка испугалась - они были безжизненно пусты, в них не было никаких чувств, никаких эмоций. Будь волшебница чуточку опытней, она сразу бы поняла, в чём дело, но и сейчас поведение Рона внушало ей необъяснимый страх.
- Гермиона, я предлагаю сейчас пойти и объявить всем, что мы снова вместе и что мы поженимся в ближайшее время, – все так же холодно продолжал Рон.
- Рон, это невозможно, - покачала головой Гермиона, - я люблю другого. Рон! Что ты делаешь, Рон?!
Все происходящее дальше напоминало страшный сон. Не веря своим глазам, девушка увидела, как «лучший друг» с перекошенным от ярости лицом, достает волшебную палочку и направляет на неё.
- Stupefy, - выкрикнул Рон.
Гермиона упала, мышцы свела судорога, она не могла пошевелиться и с ужасом наблюдала за приближающимся парнем. Уизли склонился над ней и прохрипел: «Ну, что? Ты принимаешь моё предложение?».
Гермиона почувствовала, что чары заклинания слабеют, и тут же воспользовалась этим.
- Engorgio, - не вставая, прошептала Гермиона – палочка приняла прежние размеры. – Expelliarmus! - с трудом выкрикнула девушка, но заклинание попало в цель. Рон отлетел, ударившись о стенку сарая, и больше не шевелился.
Гермиона медленно приходила в себя, мышцы постепенно обретали подвижность, наконец, она смогла сесть. Она была так обескуражена поступком Рона, что не заметила, что тот очухался – и это было её ошибкой.
- Crucio, - задыхаясь от злобы, выкрикнул волшебник.
Все тело девушки судорожно выгнулось, жгучая боль разлилась по венам, застилая сознание. Казалось в мире не осталось ничего, кроме боли.
- Рон, - беззвучно прошептала она, понимая, что еще немного - и сознание покинет её.
Мучитель ослабил заклятие: «Ты согласна?»
- НЕТ, - одними губами произнесла девушка.
- Нет! – Рон побагровел. - Crucio.
Боль стала нестерпимой, казалось, легкие наполнились огнем, Гермиона задыхалась, судорога выкручивала мышцы, ломала кости. Разум девушки отказывался воспринимать реальность, багровая пелена обволакивала и затягивала Гермиону в бездонный омут страдания, из которого нет возврата, собрав остатки сил, она прошептала: «Помоги мне».
И тут же новая волна боли накрыла её. Уже теряя сознание, Гермиона увидела черную фигуру, стремительно приближающуюся к ним. «Он», – пронеслось в голове, и в ту же секунду рассудок погрузился во тьму.

Снейп бежал, направляемый какой-то неведомой силой, он чувствовал боль Гермионы так, как будто это была его боль, он точно знал, что ей сейчас очень плохо, и он должен торопиться. Северус появился на заднем дворе дома Уизли вовремя. Картина, представшая перед ним, ужасала своей реальностью: на земле в неестественной позе лежало истерзанное тело Гермионы, а над ним, вытащив ритуальный нож, склонился Рон Уизли.
- Expelliarmus, Petrificus Totalus, Incarcerous*, - не останавливаясь, на бегу, одно за другим посылал в противника заклинания Снейп.
Через секунду Рон лежал на земле без палочки, обездвиженный и связанный крепкими веревками. Снейп бросился к Гермионе. Он произнес несколько заклинаний, проводя над телом девушки своей волшебной палочкой, и немного успокоился, убедившись, что Рон не успел причинить девушке смертельного вреда. Было сломано несколько ребер, сильные ушибы, несколько рваных ран, которые затянулись, как только он произнёс нужные заклинания. Гермиона просто потеряла сознание от невыносимой боли. Мастер зелий наложил на неё чары сна, чтобы она не очнулась до того, как они окажутся в безопасном месте, и он сможет дать ей обезболивающее. Внезапно Северус услышал топот ног, он напрягся и приготовил палочку, но, увидев Поттера, расслабился. Профессор уже решил, что будет делать дальше, он осторожно, чтобы не причинить боль, поднял девушку и прижал к себе. Она тихонько всхлипнула во сне.
- Я могу рассчитывать на вас, профессор? – послышалось из-за спины.
Гарри подошел к Снейпу и положил руку ему на плечо. Северус, подавив желание стряхнуть её, лишь кивнул в ответ.
- О Роне я сам позабочусь, - продолжал Поттер. - Я надеюсь, что вы позаботитесь о Гермионе.
- Я обязан жизнью мисс Грейнджер, - тихо сказал Снейп, - и, конечно, сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти её. Мы укроемся там, где её никто не сможет найти, до тех пор, пока она не поправиться. На это понадобиться не меньше недели. Потом мы прибудем в Хогвартс. Я пришлю вам сову, Гарри, – немного печально произнес профессор, с нежностью вглядываясь в искаженное мукой любимое лицо.
- Хорошо, я буду ждать, - согласился Поттер.
И в ту же секунду Снейп аппарировал, прижимая к груди свою драгоценную ношу.

*Incarcerous - создает вполне себе реальные путы, стягивающие ноги, руки и вообще обездвиживающие. Необходимо указать на жертву.

Горячее августовское солнце заливало золотым светом небольшой двухэтажный дом, полускрытый кустами магнолий и куполами деревьев. Дом стоял на самом краю небольшой деревушки. Сразу за ним, окружая его со всех сторон, простирался лес с вековыми дубами, высокими буками и стройными зелеными вязами.
В маленькой светлой комнате на первом этаже спала девушка, сон её был беспокоен; прядь каштановых волос сбилась на лоб, полуоткрытые губы подрагивали; тень ресниц трепетала на щеках, казавшихся прозрачными; иногда она тихонько всхлипывала во сне. Внезапно девушка глубоко вздохнула и проснулась.
Гермиона открыла глаза и огляделась: небольшая светлая комната, на стенах обои в цветочек, древние часы на каминной полке, в доме приятно пахло старым деревом.
«Интересно, где я? – она посмотрела в окно, около которого стояла кровать, перед её взглядом предстал типично английский сельский пейзаж: вдалеке виднелись небольшие домики местных фермеров, белая церковь в староанглийском стиле, пахло листьями и свежескошенной травой. – Я в деревне? Как здесь тихо», – встревожено подумала девушка, но что-то подсказывало ей, что она здесь в безопасности.
- Ау! Есть кто живой?! – позвала Гермиона, но вокруг стояла мертвая тишина, и только за открытым окном успокоительно гудели пчёлы.
Она напряженно начала вспоминать, что произошло с ней в прошедшие часы, а может быть и дни - волшебница не знала, сколько времени пролежала без сознания.
Гермиона напрягла память. Последнее, что она помнила: перекошенное злобой лицо Рона, бросающего в неё Crucio; нестерпимая жгучая боль, разрывающая тело; потом чьи-то руки бережно поднимают её, наступает покой, боль ослабевает; те же ласковые руки нежно гладят, массируя сведенные судорогой мышцы.
Гермиона улыбнулась: "Это был он - Северус спас меня и принёс сюда. – Тут девушка заметила, что на ней нет никакой одежды. - Он раздел меня? – румянец смущения покрыл её щеки. - Мерлин, он видел меня голой?! Это он растирал меня?! Интересно, а что чувствовал он? Смущение?" – Гермиона хихикнула, даже в этой ситуации, чувство юмора не изменило ей, когда она представила, как вечно серьезный, недотрога Снейп, ревниво оберегающй своё личное пространство, раздевает и натирает её лечебными мазями.
«Надо все-таки выяснить, где я нахожусь, чей это дом?» - Волшебница огляделась в поисках одежды – недалеко от кровати стоял стул, на нем висело её зеленое платье.
Гермиона с трудом поднялась с постели, каждое движение отдавалось болью в мышцах, но природное упрямство вкупе с еще большим любопытством заставило её встать и одеться.
Девушка вышла из комнаты. Обследовав первый этаж и не найдя никого, она попыталась подняться на второй, но лестница оказалась для неё непреодолимой преградой. С трудом осилив несколько ступенек, Гермиона со вздохом присела на одну из них - она была ещё слишком слаба. Посидев несколько минут и отдышавшись, девушка решила, что если ей не суждено попасть наверх, значит, она должна исследовать окрестности и понять, наконец, где она находится. Пройдя туда, где, по ее мнению, должна находиться прихожая, Гермиона уткнулась в закрытую дверь. Палочки у неё не было - она так и не нашла её, поэтому, постояв в нерешительности некоторое время, Гермиона сообразила, что в каждом доме обязательно должна быть кухня, а значит, и черный выход.
Гермиона оказалась права, в маленькой и, видимо, давно уже никем неиспользуемой кухне дверь действительно была, и, к счастью для неё, она оказалась открытой.
Девушка вышла из дома и словно сразу попала в сказку. Вокруг неё стояли немыми стражами высокие стройные великаны-деревья, они тянулись к солнцу, а под ногами растирался лесной зеленый ковер. В ветвях над головой чирикнула птица. Гермиона почувствовала покой и умиротворение, она стояла, подняв голову, прильнув всем телом к стволу вяза, пьянея от света, пения птиц, запаха травы и цветов. Девушка глубоко вздохнула, вбирая в себя живительный воздух, ей казалось, что дерево питает её своей энергией, давая силы и забирая боль. Она простояла так довольно долго, прежде чем отправилась дальше.
Волшебница медленно шла, впитывая в себя энергетику деревьев и чувствуя, как с каждым шагом приближается к разгадке тайны, которая мучила её всю жизнь, делая её непохожей на других. Теплый ветер шелестел над головой зеленой листвою, и в этом шепоте листьев Гермионе слышались голоса: «Это она. Это она. Мы нашли её», - звенели деревья. Девушка остановилась, прислушалась, голоса звучали всё громче, какая-то неведомая сила тянула её в глубь леса. Гермиона сделала шаг вперед.
- Вам не кажется, что вы еще слишком слабы для таких долгих прогулок, - послышался за спиной знакомый голос.
Гермиона вздрогнула и обернулась навстречу Мастеру зелий.
- Профессор, - жалобно простонала девушка, колени её подогнулись, и она медленно стала опускаться на землю.
Снейп бросился к ней и подхватил на руки, в ту же секунду Гермиона потеряла сознание.

Северус бережно уложил девушку на кровать.
- Глупая гриффиндорка! Мерлин, какого черта ей понадобилось в лесу! – шипел не на шутку встревоженный Снейп.
После того, как на свадьбе Поттер рассказал ему о темных эльфах, охотящихся за Гермионой, Северус прекрасно понимал, что девушке нужно избегать прогулок на свежем воздухе.
«Болван, ты же сам привез её в этот дом, не подумав о том, что его со всех сторон окружает лес», - Снейп чертыхнулся при мысли о том, что могло бы случиться с Гермионой, появись он чуть позже. Да, видимо выполнить план Поттера по защите мисс Грейнджер, не ставя её в известность о грозящей ей опасности, будет гораздо сложнее, чем он думал.
Три прошедших дня он не отходил от девушки, мечущейся в горячке, и благодарил Мерлина за то, что старая привычка носить с собой запас лечебных зелий в карманах широкой мантии, не подвела его и сейчас.
Последний раз он был в этом доме пятнадцать лет назад, в день его покупки. Северус специально не стал создавать здесь лабораторию, не привёз сюда ни единого магического предмета, ни одной книги. Ему хотелось, чтобы в этом доме не было магии, единственное, что он сделал - это создал каминную сеть между домом и своими комнатами в Хогвартсе, но ни разу не воспользовался ею, да в этом и не было необходимости. В тот день пятнадцать лет назад Северус наложил сильные охранные заклятия и на дом, и на каминную сеть, используя свои знания темной магии. А так как он никогда не появлялся здесь, никто в волшебном мире не знал о существовании дома даже Дамблдора Снейп не посвятил в эту тайну.
Именно исходя из соображений безопасности, он аппарировал сюда с Гермионой после инцидента на свадьбе Поттера.
Первое, что он сделал, уложив девушку в постель - еще раз осмотрел её и успокоился, убедившись, что у неё нет серьезных, угрожающих жизни увечий.
Гермиона металась в тревожном сне, но Снейп решил, что для нее будет лучше, если она не будет просыпаться до своего выздоровления. Он понимал, какую душевную травму получила девушка, испытав на себе Crucio от лучшего друга, поэтому посчитал нужным влить ей не только костерост и обезболивающее, но и снотворное зелье. Северусу чрезвычайно хотелось произнести над ней Obliviate, чтобы избавить её хотя бы от душевных страданий, но он не сделал этого, прекрасно осознавая, что Stupefy будет самым безобидным заклинанием, которое выпустит в него разъяренная мисс Грейнджер, когда узнает правду.
Снейп грустно улыбнулся: «Мерлин, я согласен вытерпеть Crucio и Sectymsempra вместе взятые, лишь бы освободить её от этой боли. Телесные раны затянутся, душевные – никогда».
Северус склонился к девушке и внимательно посмотрел на неё. Черты лица, искаженные болью, начали разглаживаться, дыхание выровнялось. Подождав еще несколько минут и убедившись, что действие зелий достигло своего максимума, Северус раздел Гермиону и принялся тщательно массировать напряженные мыщцы, втирая в них волшебную мазь собственного изготовления. У него был большой опыт в оказании первой помощи после Crucio и других «чудесных» заклятий Темного Лорда.
Закончив процедуру, Северус еще раз посмотрел на девушку теперь уже не взглядом медика, а взглядом мужчины. «Она совершенна! - Снейп почувствовал как волна любви и нежности охватывает его, но он тут же взял себя в руки, прогоняя желание. – Я не должен пользоваться её беззащитностью», – подумал он, заботливо укрывая Гермиону одеялом.
Северус не отходил от постели девушки, внимательно наблюдая за ее состоянием. Он поил её зельями, втирал мази. За все эти дни он практически не ел и не спал, проводя всю ночь в кресле около кровати Гермионы. На третий день, в очередной раз, обследовав девушку с помощью палочки, он заметил видимые улучшения: кости срослись, судорога перестала сводить мышцы, а сон девушки стал спокойнее. Снейп перестал давать ей снотворное зелье.
«Она скоро проснется, а вместе с ней проснется аппетит, - не сдержал улыбки Снейп. - Это ты, старая «летучая мышь», можешь довольствоваться малым, а молодая девушка должна хорошо питаться. - Мастер зелий задумчиво потер подбородок. - Придется все-таки воспользоваться каминной сетью и посетить Хогвартс, к тому же запас зелий почти кончился, - с этими мыслями Северус еще раз взглянул на Гермиону, убедившись, что она крепко спит, подошел к камину и бросил в него дымолетный порошок. – Кабинет Снейпа, Хогвартс», - произнес профессор и в следующее мгновение исчез в языках зеленого пламени.
Северус пробыл в Хогвартсе совсем недолго. Вернувшись, он занёс продукты и зелья на кухню, а сумку с одеждой решил отнести в спальню девушки. Зайдя в комнату, к своему ужасу, он обнаружил, что Гермионы там нет. Сознание начало услужливо преподносить самые мрачные картины её похищения и неизменной гибели. Страх за девушку охватил его, сердце бешено колотилось в груди, но холодный рассудок подсказывал ему, что еще не все потеряно.
«Возможно, она проснулась и решила пройтись по дому. «Мисс гриффиндор» ужасно любопытна», - с надеждой подумал Снейп, выбегая из спальни и решив тотчас обследовать дом.
Он, словно ураган, пронесся по дому, заглядывая в каждый уголок в поисках девушки. Земля ушла из-под ног, когда он осознал, что Гермионы нет в доме. Он без сил рухнул в кресло в гостиной и, уронив голову на руки, дал волю отчаянию.
«Мерлин, за что мне всё это! Как я мог оставить её, зная, что за ней охотятся, возможно, все темные силы Европы, - плечи Северуса судорожно передёрнулись. – Темные эльфы, черные маги, а ты приволок девушку в эту глушь, да еще и оставил ее одну, - накручивал себя Снейп, но вдруг лицо его прояснилось, в глазах появилась надежда. - Глупец, как я мог забыть, я же сам окружил дом защитными заклинаниями, и никто не может обнаружить его и войти внутрь. Но выйти…?» – Снейп резко соскочил с кресла и бросился к черному выходу.
Оказавшись в лесу, Северус произнес заклинание обнаружения и ринулся в ту сторону, куда указала палочка. Довольно скоро Снейп заметил хрупкую фигурку, скрывающуюся в чаще леса.
Северус устремился за девушкой, а она словно не замечала ничего вокруг и все больше и больше углублялась в заросли. Тогда он окликнул её. Гермиона остановилась, повернулась к нему лицом. Глаза девушки были пусты, казалось, она не видела его. Вдруг она вздрогнула, словно очнулась, и, почти беззвучно прошептав: «Профессор…», начала медленно оседать в траву. Снейп подхватил её, не дав упасть.

Вернувшись в дом и уложив Гермиону на кровать, Северус осмотрел ее с помощью палочки, но не обнаружил никаких физических и магических повреждений, наоборот, чудесным образом здоровье девушки было полностью восстановлено. Снейп внимательно посмотрел на Гермиону, лицо её было так спокойно, что, казалось, она просто спала. Волосы разметались по подушке, свет заходящего солнца мягко ложился на обнаженные плечи девушки, она вздохнула во сне и, повернувшись на бок, совсем по-детски сложила ладошки под щеку. Северус устало опустился в кресло, у него впервые за трое суток немного отлегло от сердца, только сейчас он понял, что он не может, не должен потерять свою любовь ещё раз. Ему уже приходилось волноваться за жизнь любимой женщины, но чувство к Гермионе не входило ни в какое сравнение с тем, что он испытывал к Лили. Первая любовь, не получившая продолжения, превратилась со временем в ядовитый шип, застрявший в сердце, вечно напоминающий о его ошибке и лишивший права на счастье. Но, принеся себя в жертву, он освободился от этой кровоточащей раны, а Гермиона напомнила ему, что существует совсем другая жизнь, в которой есть не только печаль, но и радость. Чувство к ней переполняло его, делало сильнее, он был готов любить ее безответно, но девушка сама сделала первый шаг, подарив надежду.
Северус с нежностью взглянул на Гермиону, она спокойно спала.
«Немного отдохну, а потом приготовлю ужин», - подумал Снейп, откидываясь на спинку кресла, и незаметно для себя уснул.

Аромат свежей выпечки приятно щекотал ноздри. Если бы на месте Снейпа был кто-то другой - он, возможно, и представил бы себя дома в ожидании ужина, когда мать по выходным печет сливовый пирог. Но для Северуса этот запах был совершенно непривычен и чужд - поэтому проснулся он в плохом настроении и с навязчивым чувством беспокойства, ставшим за эти дни удивительно знакомым. Профессор открыл глаза и увидел, что кровать Гермионы пуста.
«Мерлиновы штаны, это уже входит в привычку, - криво усмехнулся Снейп, - стоит отвернуться на пять минут, а мисс Грейнджер уже испарилась. Наверно в следующий раз, когда я захочу вздремнуть, придется привязать её к кровати», – эта мысль развеселила его, и уже в более благодушном настроении он отправился разыскивать неугомонную гриффиндорку.
Выйдя из спальни, Северус сразу определил, что запах доносится из кухни, и поспешил туда. Открыв дверь, он увидел странную картину: Гермиона в джинсах и маечке, сидит на кухонном столе и, болтая ногами, с аппетитом уплетает огромный кусок пирога.
Брови Мастера зелий медленно поползли вверх, он был поражен. Во-первых, он не мог и предположить, что после нескольких Crucio, уже через три дня, человек может, даже при самом лучшем лечении, вот так улыбаясь, как ни в чем не бывало, сидеть и болтать ногами, да ещё закусывая сливовым пирогом. Во-вторых, где она взяла его? Он точно помнил, что эльфы собирали ему только продукты, никаких пирогов в сумках не было. В-третьих, к благоуханию выпечки примешивался еще и запах тушеного мяса. Как могла девушка не умеющая готовить, да еще и без палочки, сотворить такое? Он огляделся: на кухне теперь царили идеальная чистота и порядок, зелья аккуратно расставлены на полках, а продукты, сваленные им на стол, куда-то убраны. Всё это порадовало его, но он и вида не подал, наоборот нарочно нахмурил брови и, сложив руки на груди, стал ждать, когда же Гермиона обратит на него внимание.
Наконец, мисс Грейнджер заметила его и, поняв, что он недоволен, быстро спрыгнула со стола, а недоеденный пирог незаметно положила на тарелку. Облизнув губы, (почему-то от этого у Снейпа заныло внизу живота), она жалобно пролепетала: «Добрый вечер, профессор».
- Ну-с, мисс Грейнджер, извольте объясниться, - прошипел Снейп, подойдя вплотную к девушке и, нависая над ней черной тучей.
- Но, профессор, я ничего такого не сделала, - простонала Гермиона, она почувствовала себя так же, как в годы учебы в Хогвартсе на уроке зелий.
- Какого чёрта вы делали в лесу? – рявкнул Снейп, его забавляла создавшаяся ситуация, и он не мог отказать в себе в удовольствии немного поиграть с девушкой.
- Я… Я… я не знаю, - Гермиона почувствовала, что сейчас расплачется.
Ей стало ужасно обидно - проснувшись несколько часов назад и увидев Северуса спящего в кресле рядом с кроватью, девушка поняла, что он вновь спас её.
Гермионе тоже захотелось что-то сделать для профессора, а так как у неё урчало в животе, она решила совместить приятное с полезным и приготовить ужин. Встав с кровати и оглядевшись, волшебница увидела у двери большую дорожную сумку, заглянула в нее и с радостью обнаружила свою одежду, тут было все необходимое: мантия, белье, пижама, но больше всего девушка обрадовалась, увидев джинсы и пару футболок.
Она тут же натянула на себя джинсы, любимую майку и отправилась на кухню, размышляя, сможет ли она найти что-нибудь съестное. К счастью, первое, что она увидела были сумки с продуктами и зельями, лежавшие на столе. Разобрав склянки с зельями и расставив их по полкам в пустом буфете, Гермиона взялась за продукты. Конечно, она не была мастером в поварском деле, но после разрыва с Роном, который целый год стонал, что она не умеет готовить, девушка постаралась наверстать упущенное, но готовить она училась по старинке - без помощи магии. Ей удалось далеко продвинуться в этом искусстве. Теперь она могла состряпать довольно сносные блюда так, чтобы у неё ничего не подгорело и не убежало. К радости своей Гермиона обнаружила, что все предметы на кухне обычные, маггловские. Девушку удивило, что в доме не было ничего волшебного, но ей некогда было размышлять на эту тему, она принялась готовить ужин.
И вот сейчас она стоит перед профессором, как провинившаяся ученица, а ведь она так старалась, так хотела порадовать Северуса… От обиды на него и досады на себя Гермиона еле сдерживала слёзы. Ей хотелось убежать подальше, скрыться, чтобы никогда не видеть больше этого холодного, безразличного к её чувствам идиота. Но обида сменилась негодованием, возмущение захлестнуло девушку, руки непроизвольно сжались в кулачки, и она уже была готова высказать всё, что о нём думает.
Как вдруг неожиданно Гермиона почувствовала руки Северуса на своих плечах, она подняла голову и посмотрела ему прямо глаза. В его взгляде не было и намека на недавнюю холодность, в нём светилась только любовь и нежность. В течение долгих минут они стояли, не в силах отвести друг от друга пристального взгляда, потом он осторожно провел пальцем по её щеке и приподнял подбородок. Северус не мог больше сдерживаться, он начал покрывать губы девушки легкими, как порхание бабочки, поцелуями, страсть разгоралась в нём, и поцелуи становились всё более настойчивыми, жгучими и сладкими. Они словно растворились друг в друге, волна страсти накрыла их. Снейп крепче прижал девушку к себе. Гермиона застонала, не в силах больше контролировать себя, её руки обвили его шею, и девушка ответила на его ласки. Губы приоткрылись, её дыхание слилось с его, тело было объято пламенем, и весь мир в это мгновение сосредоточился в человеке, обнимавшем её. Гермиона закрыла глаза, её охватила сладкая истома, она готова полностью отдаться мужчине. Но вдруг всё внезапно закончилось. Положив руки на плечи, Северус мягко отстранил ее.
Девушка почувствовала острую боль, словно её лишили чего-то очень важного, жизненно необходимого. Она взглянула на мужчину. Он стоял рядом и было видно, как трудно ему сдерживать себя, он чуть дрожал, выравнивая учащенное дыхание.
- Но почему? Северус, почему? Я же вижу, я чувствую, вы тоже хотите этого, - простонала Гермиона.
- Не сейчас, - выдохнул он, снова притягивая девушку к себе, - да, я люблю тебя, Гермиона, - голос его задрожал, - люблю так сильно, что когда ты рядом, забываю обо всём, вот и сейчас мы оба чуть не совершили непростительную ошибку. – Гермиона помрачнела, услышав эти слова, и мужчина поспешил успокоить её. – Я люблю тебя, Гермиона, если ты захочешь, я всегда буду рядом, – Снейп сокрушенно вздохнул, - но есть некоторые обстоятельства, из-за которых мы должны пока сдерживать свои чувства. Ты можешь подождать? – еле слышно произнес Северус, с надеждой взглянув на девушку.
Лицо Гермионы изменялось по мере того, как он говорил. Когда Снейп сказал что любит её, она испытала ни с чем не сравнимое чувство радости и облегчения. «Он любит меня! Любит! - крутилось в голове, она была безмерно счастлива, но постепенно до неё начал доходить смысл всего сказанного. – Он любит меня, но не может быть со мной?! Обстоятельства? Мерлин, какие ещё обстоятельства?!»
- Какие обстоятельства? – обречено произнесла Гермиона, - Какие обстоятельства, Северус? Какие? – уже почти выкрикивала девушка, и не в силах больше сдерживать рыдания, она уткнулась ему в грудь и залилась слезами.
Она сама плохо понимала, почему плачет. Потому, что парень, которого она любила, оказался таким уродом, что подверг её Crucio. Потому, что человек, которому она готова была отдать всю себя – просто бесчувственный чурбан, который вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией талдычит о каких-то обстоятельствах.
«Почему я реву? – всхлипывая, думала Гермиона, - «птичку жалко». Как приятно вот так стоять заливать слезами его мантию и чувствовать, как он гладит меня по голове, что-то шепчет, успокаивая». – Она улыбнулась.
Гермиона отстранилась от Северуса и кулачком вытерла слёзы, жест был так по-детски наивен, что Снейп не смог сдержать улыбки.
- Вы успокоились, мисс Грейнджер? – спросил он, стараясь придать своему голосу как можно большую официальность.
- У вас плохо получается, профессор, - промурлыкала Гермиона, - очень плохо получается, – повторила она, в её глазах заиграли озорные искорки. – Как же вы будете скрывать свои чувства? И, наконец, ответьте же мне, почему нам надо их скрывать? – потребовала она.
- Гермиона, вы, кажется, приготовили ужин? – перевел разговор в другое русло Северус. - Не знаю, как вам это удалось без палочки, – хмыкнул Снейп. - Да, кстати, вот она, - сказав это, он достал волшебную палочку и протянул её Гермионе.
- Профессор, мы живем в двадцатом веке, и в доме есть электричество. Мне осталось только спуститься в подвал, найти щиток и повернуть рубильник. Алле-оп работают холодильник и плита, - мягко сказала Гермиона, словно объясняя нерадивому ученику урок. - Да, кстати, можете принять ванну, пока я накрываю на стол, водонагреватель тоже исправен.
Снейп, приподняв бровь, с интересом смотрел на девушку, не поймешь этих женщин, только сейчас она рыдала в его объятиях, и вот она уже совершенно спокойно разъясняет ему - «невежде», что такое электричество, попутно заглядывая в ящики в поисках подходящей посуды и давая ЕМУ распоряжения.
- Хорошо, я приму ванну и переоденусь, - фыркнул Снейп, резко повернулся на каблуках и вылетел из кухни.
Оставшись одна, Гермиона мечтательно улыбнулась: «Вы любите меня, мистер Снейп, а значит рано или поздно вы будете моим, а это главное» - подумала девушка и принялась накрывать на стол.

Через полчаса они сидели за столом, с аппетитом поглощая стряпню Гермионы. Наконец, утолив голод, Снейп откинулся на спинку стула, потягивая красное вино, найденное девушкой в том же подвале, что и электрический щиток. Он не подозревал, что бывший владелец дома обладал прекрасной коллекцией и в его винном погребе находились превосходные экземпляры французского вина, а у мисс Грейнджер оказался неплохой вкус: подать к мясу божоле урожая семьдесят восьмого года - очень хороший выбор. Снейп наслаждался вином и наблюдал за девушкой. За ужином Гермиона вела себя очень непринужденно, видимо, она уже что-то решила для себя, и Северус тешил себя надеждой, что избежал вопросов, на которые он не мог дать ей ответа.
«Ну, Поттер, спасибо, благодаря тебе мне приходится врать любимой женщине. Если бы не ты и твои темные эльфы вместе со сбежавшими Пожирателями, мне не нужно было бы сдерживать себя. – Снейп недовольно фыркнул, Гермиона вопросительно взглянула на него, но в ответ он лишь вымученно улыбнулся. – И что интересно ты бы стал делать, Северус? Взял её прямо здесь и сейчас? – перед глазами так ясно предстала эта картина, что по телу пробежала легкая дрожь. – Надо держать себя в руках, ведь, как сообщил Поттер, будь он неладен, нам нужно минимум три дня пробыть в этом доме, чтобы дать возможность Аврорату подготовиться к приезду Гермионы и прояснить ситуацию. Мерлин, три дня находиться рядом с ней и не иметь возможности любить её», - желание было так велико, что он почувствовал нарастающее напряжение внизу живота и отвёл глаза, чтобы немного придти в себя.
- Вам не понравилось, профессор? - окликнула его Гермиона. - Вы как-то странно выглядите. Вам нехорошо?
- Нет, спасибо, всё было вкусно. Когда это вы научились готовить? – усмехнувшись спросил Снейп.
- Вы же знаете, я родилась в семье магглов, и у нас не было домовиков, мама всё делала сама и без палочки, а я ей помогала. Кстати, готовить еду нисколько не сложнее, чем варить зелья. Но вот почему-то с палочкой у меня это не получается, - Гермиона огорченно вздохнула, - я была очень рада, увидев на кухне маггловскую утварь. Но вернемся к нашим баранам. У меня есть к вам несколько вопросов, профессор.
- О! – Снейп страдальчески закатил глаза. - Мисс Грейджер, вы не боитесь, что от ваших вопросов у меня случится несварение желудка? – но, увидев огорченное лицо собеседницы, добавил. – Ну, хорошо, я так понял, что, пока я не удовлетворю ваше любопытство, вы от меня не отстанете, – Гермиона, довольно улыбнувшись, кивнула. – Ладно, задавайте ваши вопросы, - махнул рукой Снейп.
- Во-первых, объясните, что мешает нам быть вместе? Во-вторых, мы перешли на «ты» или нет? И, в-третьих, где мы, и какого чёрта мы здесь делаем? – Гермиона задавала вопросы торопливо, словно боясь, что Снейп сейчас остановит её.
Закончив, она приподняла ресницы и посмотрела на Северуса, он сидел в своей любимой позе, сложив руки на груди, и на лице его было ласковое, чуть насмешливое выражение.
- На первый вопрос я не могу тебе ответить. Если можешь, поверь мне на слово, я ни секунды не стал бы медлить, будь на то моя воля, но мы лишь жертвы обстоятельств, – криво усмехнулся Мастер зелий. - Отвечу сначала на последний вопрос: мы в моём доме, я купил его пятнадцать лет назад. Увидел на карте деревню под названием Снейп и решил, глупец, что смогу здесь начать новую жизнь, - Северус тяжело вздохнул и посмотрел на девушку, Гермиона облокотилась на стол и, подперев руками подбородок, внимательно слушала его. В конце концов, кому ещё, как не ей он мог рассказать то, что давно мучило его. – У меня никогда не было дома. Как это называется - «отчий дом»? - Снейп хмыкнул. - В этом понимании я – сирота. Всегда завидовал тем, кому есть куда вернуться. Тем, у кого есть дом, где их всегда ждут, вот и решил… - Северус внезапно замолчал и опустил голову.
Гермиона видела, с каким трудом дается ему этот разговор, и, нежно улыбнувшись, сказала.
- Вы хотели, чтобы этот дом стал Вашим домом.
Северус взглянул на девушку и увидел в её глазах столько любви, понимания и сопереживания ему, что сразу стало теплее и легче на сердце. Он протянул ей руку, и Гермиона в ответ протянула свою.
- Это ответ на твой второй вопрос, Гермиона, - сказал Северус и улыбнулся одними уголками губ, ласково сжимая её ладонь.
Гермиона несколько секунд сидела молча, пытаясь понять смысл сказанного, потом брови её дрогнули, и она широко улыбнулась.
- Северус, - мягко сказала Гермиона, словно пробуя его имя на вкус, - С е в е р у с. Никогда не думала, что буду называть тебя по имени. – Девушка высвободила ладошку, и, поднявшись, подошла к мужчине, он тоже встал.
Гермиона положила руки ему на плечи и заглянула прямо в глаза.
- Ты, правда, не можешь сказать, почему нам нужно ждать? – Снейп молча кивнул, - Тогда я больше не буду спрашивать. Я люблю тебя, Северус Снейп, со всеми твоими тайнами и секретами. Я буду ждать столько, сколько потребуется, – прошептала ему на ухо Гермиона.
Она стояла так близко, что он не мог не поцеловать её. Девушка ответила на поцелуй, запрокинув голову и запустив пальцы в его волосы. Она, словно наполняла его жизненной силой. Прекрасно понимая, что его поступок – верх глупости, он в то же время ничего не мог с собой поделать. Он снова и снова целовал Гермиону, вначале лишь нежно касаясь ее губ, затем все более страстно. Сердце его забилось быстрее, горячая кровь заструилась по жилам. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторваться от девушки. Он разжал объятия и отступил назад.
Он посмотрел на Гермиону, она, казалось, была разочарована.
- Похоже, у нас плохо получается сдерживаться, - глухо произнёс Снейп, с трудом подавляя желание.
- Да уж – это точно, - согласилась Гермиона, облизнув сухие губы, и этим заставляя сердце Северуса биться сильнее. Словно какая-то горячая струя пронзила его тело, и он прикрыл глаза, стараясь совладать с собой.
- Уже поздно. Ты устала, – медленно проговорил профессор, приходя в себя. - Отправляйся спать, а я всё уберу. Продолжим наш разговор завтра, у меня тоже есть к тебе пара вопросов, Гермиона. Приятных снов!- с этими слова он поцеловал её в лоб и легким шлепком выставил за дверь.

Когда Гермиона входила в комнату, она была приятно возбуждена и, остановившись у двери, постояла там, улыбаясь. Приятных снов! Да, сны наверно, будут приятными. Она подошла к распахнутому окну. Уже совсем стемнело, звёзды сверкали, как бриллианты. Легкий ветерок, наполненный чудесным запахом свежескошенной травы, раздувал занавески. Где-то вдалеке стрекотал кузнечик.
Гермиона не знала, что будет завтра, но сейчас она была безмерно счастлива: «Не буду сегодня думать о проблемах. Он любит меня, и это главное». Долгий день утомил девушку, и, переодевшись в свою любимую пижаму, посланную заботливыми домовиками, она забралась под одеяло и уснула сразу, как только её голова коснулась подушки.

Снейп, оставшись один, не желая показаться невежей, не знающим достижений маггловской техники, убрал остатки еды в холодильник. Затем с помощью палочки вымыв и расставив по местам посуду, отправился к себе.
Его спальня была наверху. Проходя мимо двери комнаты, в которой спала девушка, он остановился, приоткрыл дверь и, убедившись, что Гермиона спокойно спит, поднялся на второй этаж. Приняв холодный душ, чтобы снять остатки напряжения, он лег в постель, но спать совершенно не хотелось. Тогда он левитировал какую-то маггловскую книгу (других в доме просто не было) и начал читать.
«Мерлин, как можно писать такую чушь! - он посмотрел на обложку - Кэролайн Черри "Эльфийский камень сна". – Чего только не напишут эти магглы! – он отбросил книжку. - Давай, Северус, спи – завтра надо встать раньше мисс Грейнджер, иначе она опять куда-нибудь исчезнет, - он улыбнулся, вспомнив их поцелуи (она отвечала на его ласки так, как ни одна другая женщина, доверчиво идя ему навстречу: была такая нежная, его так влекло к ней). – Все, Северус, хватит! Спи!» – приказал он себе и закрыл глаза.
Вдруг он услышал чьи-то шаги и шум открывающейся двери. Северус достал палочку: «Люмос» - перед его кроватью стояла Гермиона в детской пижаме с мишками.
- Можно, мне к вам? – жалобно простонала она, - мне холодно и страшно.
Не дожидаясь ответа, девушка юркнула под одеяло, прижалась к нему спиной, и, поджав под себя ноги, быстро уснула.
Снейп глубоко втянул в себя воздух: «Сумасшедшая девчонка, что она себе думает, как я должен теперь спать?». Он довольно долго лежал неподвижно и, затаив дыхание, смотрел на спящую девушку. Её волосы, залитые лунным светом, рассыпались по подушке, иногда она вздрагивала и тихонько вздыхала. Ему до боли хотелось заботливо обнять её и никогда не отпускать, но он лишь любовался Гермионой, боясь потревожить её сон. Только под утро усталость все-таки взяла своё, и, обняв девушку, он тоже уснул.

На следующее утро Гермиона проснулась в прекрасном расположении духа. «Как чудесно», - размышляла она, сладко потягиваясь. Ярко светит солнце, на улице тепло, пение птиц и...
Запах свежесваренного кофе разносился по дому. Гемриона огляделась, Северуса в комнате уже не было, но смятая постель свидетельствовала о том, что он спал здесь рядом с ней. Девушка прижала к себе его подушку, уткнулась в нее и закрыла глаза, от запаха мужчины кружилась голова, ей ужасно захотелось снова оказаться в его объятиях почувствовать вкус его губ. Ее словно обдало изнутри жаркой волной, она застонала.
- Мисс Грейнджер, Гермиона, - девушка открыла глаза, в дверях стоял Северус. Это невероятно, но он был смущен и старался не смотреть на неё, - завтрак готов, я жду вас на кухне, - отрывисто произнес он и вылетел из комнаты.
«Он всё видел и всё понял, - Гермионе вдруг стало неловко, - но если посмотреть на это с другой стороны, ему было намного хуже, чем мне. Ведь он мужчина, - девушка улыбнулась. – Интересно, каково это быть с мужчиной? Какие мысли тебе лезут в голову, Гермиона Грейнджер, вот если бы твои подружки по Хогвартсу прослышали, что «мисс гриффиндорская заучка» мечтает о сексе с деканом Слизерина», - Гермиона расхохоталась, представив лица Лаванды и Парватти, когда они узнают о её романе с профессором. Они почему-то всегда считали её образцом невинности. Но в душе Гермиона осознавала, что невинной никогда не была. Ещё в детстве она была многоопытным ангелочком, хотя и выглядела так, словно была удивлена, почему это у неё нет крылышек.
В прекрасном настроении Гермиона соскочила с кровати, умылась и, надев любимые джинсы и коротенький, ничего не скрывающий топик, отправилась на кухню. Она прекрасно понимала, что выглядит соблазнительно, и Северусу будет тяжело сдерживаться. Но ей уж очень хотелось подразнить его, и почувствовать свою власть над человеком, при виде которого дрожали все ученики Хогвартса.

Стол был уже накрыт. Снейп сидел с мрачным видом, ковыряясь в тарелке с омлетом.
- Доброе утро, Северус! – промурлыкала Гермиона. – Как спалось?
- Замечательно, - буркнул Снейп, наливая ей кофе. – Вы я вижу, прекрасно выспались, мисс Грейнджер.
- Северус, что случилось? Я что-то сделала не так? – голос девушки задрожал, казалось, она сейчас расплачется.
Снейп понял, что перегнул палку. «Идиот, девушка не виновата, что ты не можешь справиться со своей эрекцией», - чертыхнулся он про себя и уже более мягко продолжил.
- Ты ни в чём не виновата, Гермиона, просто утро для меня оказалось не таким уж добрым, – вполголоса произнес он. – Сегодня вечером я растоплю камин в твоей комнате, чтобы ты не замёрзла и …
- Чтобы я не пришла к тебе, - перебила его Гермиона, - это ты хочешь сказать?
- Гермиона, пойми, я мужчина, причём у меня довольно давно… как бы это выразиться? У меня давно не было женщины. Жизнь меня научила сдерживать свои эмоции и желания, - Снейп горько усмехнулся, - но я, как это не странно звучит, тоже человек. Ещё одну ночь в одной постели с тобой я не выдержу, - он чуть заметно улыбнулся.
- Северус, а кто тебе сказал, что я не хочу этого? Я только этого и добиваюсь, - произнесла девушка нежным голоском, но в глазах её играли чёртики.
Снейп судорожно сглотнул.
- Гермиона, перестань, прошу тебя. Давай, лучше поговорим о тебе и о вчерашнем дне. Что произошло с тобой в лесу? Ты выглядела так, словно не понимала, что происходит. Мне даже кажется, что ты не сразу узнала меня. Гермиона! – окликнул он девушку, которая впала в состояние глубокой задумчивости, когда он начал говорить о том, что с ней случилось в лесу. – Гермиона, ты меня слышишь?!
Девушка вздрогнула и посмотрела на него.
- Я не знаю, - печально сказала она. – Я проснулась, а вокруг никого, незнакомое место. Я решила узнать, где я.
- Ну конечно… После трех дней горячки сразу в бой… Хваленное грифиндорское упрямство… К нему бы толику ума, - съязвил Северус. Гермиона метнула на него яростный взгляд, но он лишь ухмыльнулся.
- Я обошла весь дом, - продолжила она, - правда, на второй этаж не смогла подняться…
- Зато ночью у тебя это прекрасно получилось, - пробормотал себе под нос Снейп.
Гермиона сделал вид, что не расслышала:
- … и тогда я решила обследовать окрестности. Дверь в кухне была не заперта и я вышла на улицу. Северус, мне показалось, что я в сказке. Деревья притягивали меня, разговаривали со мной, давали мне силу. У меня было такое чувство, что я заново родилась, что-то неведомое звало меня и манило в глубь леса. Еще немного, и я узнала бы тайну… Тайну, которая всю жизнь делала меня отличной от других, не такой, как все.
Во время рассказа Гермионы Снейп всё больше мрачнел. Он начал понимать, что те, кто искал её, скоро будут знать о их местонахождении, а значит, им надо как можно быстрее вернуться в Хогвартс. Только там девушка будет в безопасности. Но еще одна мысль не давала ему покоя - темные эльфы не могли жить в лесах и давно уже не общались с природой. Овладев черной магией, Темные вынуждены были скрываться в подземном городе. И хотя Проклятье Эльфов утратило свою силу, и они теперь смогли выбираться на поверхность днем, связь с природой была для них навсегда утрачена. И тут совершенно безумная мысль мелькнула в голове у Снейпа.
- Гермиона, а ты поняла, что говорили деревья? – встревожено спросил Северус.
Гермиона почувствовала, что Снейп напряжен и взволнован.
- Северус, что случилось? Ты что-то знаешь? – вполголоса произнесла девушка. – Северус…
- Гермиона, ответь мне, ты поняла, что сказали деревья? - горячо прервал её он.
- Да, - прошептала окончательно напуганная девушка, - они шелестели листьями, а мне слышалось: «Это она. Это она. Мы нашли её».
- Мерлин! - Снейп выскочил из-за стола.
- Но что происходит? Объясни мне, наконец! – потребовала Гермиона, наблюдая за мужчиной, который метался по кухне, как тигр в клетке.
Поняв, что он уже до смерти напугал девушку, Северус остановился, подошел к ней и, присев, внимательно посмотрел на нее снизу вверх. Он взял её холодные ладошки и нежно сжал их.
- Гермиона, верь мне, всё будет хорошо. Я смогу защитить тебя, но прошу, не задавай вопросов, я не могу на них ответить. Придет время, и ты все узнаешь. – Он говорил мягко, голос его чуть дрожал от волнения.
- Но, Северус… - начала было девушка.
- Нет, Гермиона, нет. Хотя бы раз в жизни будь благоразумна, послушай меня, - Северус поднёс её руку к губам и поцеловал, - пожалуйста, сделай так, как я тебя прошу.
Снейп пристально посмотрел на Гермиону, в ее бездонные, карие глаза. Он попытался сосредоточиться на том, что именно собирался ей сказать, но так и не сумел ничего выговорить.
- Гермиона, - он глубоко, прерывисто вздохнул и закрыл глаза, тщетно стараясь собраться с мыслями.
Гермиона наклонила голову, так что Снейп ощутил тепло ее дыхания, и волна чувств захлестнула его. Открыв глаза, он обнаружил ее полураскрытые губы всего лишь в дюйме от своего лица. Он не сдержался и поцеловал её. Через секунду Гермиона уже оказалась в его объятиях, он стремительно и властно завладел её губами. Девушка едва не задохнулась, застигнутая врасплох этой страстной атакой. Но в следующий миг отдалась чувствам, лаская его волосы, жадно целуя губы. Его так влекло к ней. Как ни к одной другой женщине до нее. Но при этом он был связан своим обещанием!
Северус зарычал и отстранился от Гермионы. Понимая, что он уже не сможет сдержаться, если сейчас не отойдет от девушки на должное расстояние. Снейп поднялся и, подав руку, помог подняться ей.
- Нам не нужно было делать этого, - произнёс Северус, тяжело дыша.
-Не нужно, – повторила, как эхо, Гермиона, облизнув языком пересохшие губы.
- О-о-о, - простонал Снейп, отводя глаза. Девушка недоуменно взглянула на него. – Гермиона, давай сядем, выпьем кофе и спокойно поговорим.
- Давай, - кивнула еще не совсем пришедшая в себя девушка. Сердце бешено колотилось в груди, она пыталась выровнять дыхание, чтобы прийти в себя. При одном прикосновении Северуса её охватывало волнение, которое рождало в душе океан чувств, а тело жаждало близости. Даже при мысли о нем Гермиону охватывала сладкая дрожь. С трудом собрав остатки воли, девушка заставила себя снова сесть за стол.
- Нам нужно вернуться в Хогвартс, и хотя Поттер просил побыть здесь еще пару дней, я считаю, мы должны вернуться сегодня же. - Задумчиво нахмурив брови, произнес Снейп.
- А причем тут Гарри? – взволновано спросила Гермиона. - Я слышала ваш разговор на свадьбе, вы что-то говорили о Пожирателях и эльфах – это как-то связано с тем, что произошло?
«Внимательная ты моя», - подумал Северус, но вслух произнёс.
- Мерлин! Угораздило же меня влюбиться в самую умную выпускницу за всю историю Хогвартса, - усмехнулся Снейп.
- Я так понимаю, это комплимент, - улыбнулась Гермиона, в упор взглянув на него.
Северус приподнял бровь и невозмутимо посмотрел на девушку.
- А ты считаешь, что это не так? - в его голосе прозвучали саркастические нотки, Снейпа явно забавлял этот разговор, протекающий в привычном для него русле.
Гермиона покраснела, но улыбнулась, и в этой улыбке было что то опасное.
- Ну, если это говорит сам декан Слизерина, не смею с этим не согласиться, мало найдется охотников спорить с «грозой подземелий», - сквозь полуопущенные ресницы Гермиона пристально посмотрела на профессора.
От этого взгляда сердце Северуса глухо стукнуло и упало.
- Гарри считает, что пока не прояснится ситуация с Роном, тебе лучше побыть здесь, - произнёс он слегка дрожащим голосом.
- Рон? Как он? Что с ним? - спросила обеспокоенно Гермиона.
- Тебе это интересно? Ты простила его? – Северус напрягся, ревность ядовитым шипом пронзила сердце.
- Простила? – девушка горько усмехнулась, - он был моим лучшим другом на протяжении семи лет. Я любила его. Думала, что любила, - быстро добавила Гермиона, увидев, как потемнело лицо профессора. - Я уверена, что он не хотел так поступать со мной. Северус, ты видел Гарри? Что он сказал? Что с Роном?
- Уизли в порядке, если ты об этом. Я не пытался убить его, - мрачно произнёс Снейп и, помолчав немного, он спросил: – Ты ещё любишь его, Гермиона? - Лицо потемнело еще больше, он передернул плечами как от озноба.
- Нет, Северус, конечно нет! – горячо возразила Гермиона. – Как ты мог подумать, что я… О! Мерлин! Поэтому ты не хочешь торопиться! Ты думаешь, что я всё ещё люблю Рональда!
- Уизли, Крама, какая разница! – в голосе Мастера зелий звучала ярость. – Ты молода, красива, умна, ты встретишь ещё тысячу мужчин! Зачем тебе никчёмный зельевар! - Снейп соскочил с места и вылетел из кухни.
«Боже! Мужчины! Как у них все непросто. И зачем нужно всё усложнять? Хотя, я знала, с кем связалась», - хмыкнула Гермиона и отправилась на поиски профессора.

Снейп стоял у окна в гостиной, последними словами ругая себя за то, что вспылил: «Болван, идиот, если после такого она не захочет разговаривать с тобой, то это будет самым мягким наказанием для тебя».
- Северус! – услышал он голос Гермионы у себя за спиной и резко обернулся.
Гермиона стояла рядом с ним, нежно улыбаясь.
- Северус, я люблю тебя, – она посмотрела ему прямо в глаза и взяла его за руки, он нежно сжал их.
- Прости. Прости меня, девочка, - прошептал он. – Но я теряю голову от одной мысли, что ты любишь другого, - Снейп тяжело вздохнул. - Я общался с Поттером во время визита в Хогвартс через каминную сеть. Он сообщил, что Уизли в клинике святого Мунго, скорее всего он был под Imperio, причем колмедики подозревают, что он уже год находится под заклятьем. Поттер попросил меня пробыть здесь как минимум ещё три дня, пока Аврорат не выяснит, кто наложил на твоего друга Imperio и для чего, – Снейп криво усмехнулся, - но я думаю, нам нужно вернуться в школу сегодня же.
- Но почему нам надо возвращаться? Я не хочу, - насупилась Гермиона. – я хочу остаться здесь с тобой.
- Нет, Гермиона, – произнес тоном не терпящим возражений Северус, - я сейчас же свяжусь с Поттером и сообщу ему, что вечером мы прибудем в Хогвартс. Сейчас, я прошу тебя, иди к себе и собери свои вещи.
Задумчиво нахмурив брови, Гермиона вышла из кухни. Она прекрасно понимала, что дела обстоят несколько иначе, чем её пытается уверить Снейп. Но спорить с ним и пытаться сейчас что-либо разузнать было бы верхом глупости. Северус ничего не расскажет. Гермиона понимала, что это не его тайна, поэтому он только разозлится, попытайся она настаивать, а злить его девушке не хотелось.
«Кто же взял с него слово молчать? Это произошло на свадьбе… - Гермиона задумалась, перебирая в памяти прошедшие события, - Гарри! Вот кто мне нужен, уж он-то не сможет отвертеться от меня, тем более, после всего что произошло. Завтра же отправлюсь в Лондон и выпытаю у Гарри правду. А после того как между мной и Северусом не останется секретов, я думаю, я смогу его… - Гермиона загадочно улыбнулась. – Он будет моим».

Октябрь принес долгожданную свежесть. Остались в прошлом жаркие дни с их изнуряющим зноем.
Было раннее утро. Гермиона распахнула окно в маленькой гостиной и глубоко вдохнула прохладный воздух. Вокруг тишина. Хогвартс спит. Осенний рассвет нетороплив. Из-за плотной стены леса постепенно растекается холодный оранжевый отсвет встающего солнца. Загораются золотом вершины деревьев. Медленно кружась в воздухе, падают пожелтевшие листья. Девушка не могла оторвать взгляд от этого печального осеннего карнавала. Лес во время листопада так красив - тихий, задумчивый и величавый. Казалось, деревья дышат и безмолвно поют, манят и зовут её к себе. Гермионе с каждым днём становилось всё труднее бороться с этим.
Вот и сейчас появилось жгучее желание оказаться среди деревьев, снова ощутить их вековую силу. Гермиона вздрогнула и отошла от окна. Чтобы отвлечься, она взяла с полки первую попавшуюся книгу и опустилась в кресло. В последнее время она все чаще впадала в состояние, близкое к трансу, казалось, что она существует в двух мирах одновременно. Тело - внешняя оболочка, присутствует здесь в Хогвартсе, а сознание улетает куда-то далеко. Она сидела с книжкой на коленях, уставившись в одну точку пустым, ничего не видящим взглядом.
«Хозяйка, ты опять под гипнозом, не хватает только очковой змеи. Чур, я буду факиром». - С громким мявком огромный рыжий кот запрыгнул к девушке на колени, приводя её в чувство.
- Глотик, ты меня напугал, - слегка растерянно произнесла Гермиона, поглаживая кота.
А тот, вальяжно развалившись у неё на коленях, начал вылизывать свою шерстку.
«Это ты нас пугаешь. Если бы ты видела мрачное лицо Снейпа, когда ты в очередной раз превращаешься в ледяную статую. - Живоглот перестал вылизываться и закрыл глаза. - Да, да, вот здесь за ушком». - Кот громко замурлыкал от удовольствия.
- Мрачное…? Когда я превращаюсь в статую? Глотик, ты о чём? – Гермиона с удивлением посмотрела на кота.
«Э-э-э, ты это… гладь, гладь, не останавливайся. Муррр…Пррриятно…», - кот повернулся на спину и подставил девушке своё рыжее брюшко.
- Мистер Живоглот! Я серьезно! О чём ты говоришь?!
«Ну ладно, ладно. Посмотрите, какие мы строгие. Конечно… декан Гриффиндора, - ворчал кот. - Ну ты что, не можешь удовольствие любимому животному доставить? Я, между прочим, у тебя один».
Кот громко фыркнул, соскочил с колен и, запрыгнув на подоконник, уставился в окно.
- Глотик, перестань, - простонала Гермиона. – Ты что обиделся?
Кот молчал, замерев в позе сфинкса, только кончик хвоста нервно подергивался. Девушка подошла к окну.
- Как красиво! Правда? – зачарованно произнесла она.
«Ну вот, начинается. Что ты находишь красивого в осени? Деревья уже почти голые. Скоро зима. Б-р-р-р. Холодно. Пойдешь за мышами – обязательно лапы отморозишь».
Кот выгнул спину и потянулся. Гермиона рассмеялась, подхватила Живоглота на руки и прижала к себе.
- Глотик, Глотик, рыжая шёрстка, - девушка закружилась по комнате. – Осень прекрасное время года, и зима, и лето, и весна.
«Поставь меня на место, сумасшедшая! У меня голова кружится! Эй! Кто-нибудь помогите!» - Кот сердито фыркал, рычал и пытался вырваться из объятий хозяйки.
Гермиона остановилась и опустила Живоглота на пол. Тот ещё долго шипел, бормотал что-то про литр валерьянки, а потом обиженно удалился в спальню.
Гермиона опять осталась одна. Что же с ней происходит? Что за чары наложили на неё и кто? На протяжении последних двух месяцев девушка размышляла над этими вопросами, пытаясь найти ответы. Она перерыла всю Хогвартскую библиотеку, но ничего не нашла. Пока она могла противиться «зову», но что будет дальше? Первый раз она почувствовала «зов» (лучшего названия этому явлению Гермиона не придумала) два месяца назад в доме Снейпа, когда, оставшись в одиночестве, отправилась в лес. Странное чувство. Что-то звало и притягивало к себе, дыхание становилось легким, а на глаза словно падала серебристая пелена. Тихие голоса звенели в ее сознании, появлялось непреодолимое желание идти вслед за ними. С каждым днём «зов» становился сильнее, и Гермионе было всё труднее с ним справиться. Сегодня ночью она попыталась выбраться из замка и, конечно же, была поймана на «месте преступления». Гермиона глубоко вздохнула и опустилась в кресло. Её безумно огорчало то, что она так и не разгадала тайну, которая стала её навязчивой идеей и мучила её на протяжении нескольких месяцев.
Днем Гермиону отвлекали проблемы в школе. К началу нового учебного года Минерва подняла вопрос о назначении деканом Гриффиндора мисс Грейнджер, и министерство Магии одобрило её кандидатуру, так что у Гермионы забот значительно прибавилось. Девушка крутилась, как белка в колесе, изо всех сил стараясь оправдать доверие своей наставницы. И её старания были не напрасны - в больших песочных часах в холле у ее факультета было достаточно рубинов, чтобы надеяться на то, что Гриффиндор в этом году выиграет соревнование. Расстраивало девушку лишь то, что главным соперником её факультета, как и всегда, был Слизерин во главе со своим деканом Северусом Снейпом. И как положено, Снейп не давал спуску гриффиндорцам, снимая с них баллы направо и налево. Гермиона конечно не рассчитывала, что Северус станет «розовым и пушистым» после всего, что произошло между ними, но всё-таки надеялась, что он будет вести себя иначе. Правда, она плохо себе это представляла. Отзывчивый, всё понимающий, любящий всех и вся Снейп – это нонсенс.

Согласившись с Северусом о неразглашении их отношений, Гермиона подсознательно шла на поводу у собственных чувств и желаний. Она была ещё не готова объявить миру о своих чувствах к нему. К тому же она решила, во что бы то ни стало встретиться с Гарри и узнать, что же на самом деле не дает Северусу быть с ней. Для этого ей даже не пришлось ехать в Лондон - Поттер с Крамом уже ждали их в замке.
Гарри встретил Северуса и Гермиону у ворот Хогвартса и сразу же проводил в кабинет директора, где их уже с нетерпением ожидали МакГонаглл, Виктор, и все бывшие директора Хогвартса, собравшиеся в полном составе на своих портретах.
Гермионе пришлось рассказать всем присутствующим, что произошло с ней на свадьбе и в лесу, где она так неосмотрительно решила прогуляться. Она видела, как во время ее рассказа Гарри обеспокоено переглядывается с Виктором, как темнеет лицо МакГонаглл, а Дамблдор с портрета смотрит на неё всё более печально, и лишь Снейп сидел в кресле с отсутствующим видом.
- А теперь я хочу, чтобы меня посвятили, наконец, в тайну всего происходящего, - закончив свой рассказ, произнесла Гермиона. – Я жду объяснений.
Ответом ей была тишина. Она многозначительно посмотрела на Северуса в надежде, что он поддержит её, но он лишь покачал головой и уставился на огонь в камине.
Затянувшееся молчание нарушил Дамблдор.
- Мисс Грейнджер очень устала. - Гермиона хотела возразить, но старый волшебник прервал её. – Вам лучше отправиться в свою комнату и хорошенько выспаться.
- Но, директор, я хотела поговорить с Гарри, - запротестовала было девушка.
- Вы поговорите с ним завтра. Гарри останется ночевать в замке, и если мистер Крам не возражает, он тоже может остаться. - Молодые люди кивнули в знак согласия. – А сейчас, Гермиона, вы пойдете к себе, Виктор вас проводит, – тоном, не терпящим возражения, сказал Дамблдор.
Девушка заметила, как вздрогнул Снейп, услышав последнее распоряжение директора, но он ничего не сказал, лишь его пальцы с силой сжали подлокотник.
Гермиона поднялась с кресла и, кусая губы от злости, удалилась в сопровождении Крама.
Поднявшись к себе, она довольно быстро избавилась от Виктора, сославшись на головную боль.

Гермионе не спалось. Она решила почитать, чтобы немного отвлечься. Так с книжкой в руках, не прочитав не единой строчки, она просидела до полуночи, в надежде, что Северус все-таки придёт к ней. Но он так и не появился. Измученная ожиданием и волнениями пошедших дней, Гермиона уснула прямо в кресле. Она не слышала, как ровно в час ночи в камине вспыхнуло зеленое пламя, и в комнату шагнул Снейп. Увидев спящую в неудобной позе девушку, он бережно поднял её на руки и отнес в спальню. Стараясь не разбудить, Северус осторожно уложил её на постель. В ту же секунду из темноты выскочило что-то огромное и шипящее. Снейп выхватил палочку, но через мгновение узнал рыжего кота Гермионы. Тот с видом хозяина прошел по кровати и развалился рядом с девушкой. Она привычно, даже не проснувшись, обняла его и прижала к себе. Живоглот, демонстративно зевнув, недобро сверкнул глазами на гостя. Снейп усмехнулся и тихо вышел из комнаты.

Гермиона проснулась очень рано. Она не стала придавать значение тому обстоятельству, что, уснув в кресле, утром оказалась в постели. Её интересовало совершенно другое. Поэтому она быстренько встала, привела себя в порядок и отправилась на поиски Гарри.
Далеко идти не пришлось: Поттер и Крам ночевали в комнате старост Гриффиндора. К счастью для Гермионы, Гарри был один.
- Доброе утро, - поздоровалась девушка, открыв дверь.
- Герми, привет!- с улыбкой ответил ей Поттер. – Я так рад, что ты в порядке. – Молодой человек обнял подругу, и они уселись на маленький диванчик в углу гостиной.
- Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил Гарри. - Мы с Джинни сожалеем, что на нашей свадьбе с тобой случилась эта неприятность.
- Неприятность?! – воскликнула Гермиона. – Ты называешь это неприятностью, Гарри?! Наш лучший друг подверг меня непростительному заклятию, а ты называешь это неприятностью?!
- Гермиона, прости, мне так жаль.… Я неправильно выразился… Герми, пожалуйста, - простонал Гарри, глядя на девушку глазами побитой собаки. – Я сожалею.
Чувство, которое можно было бы, пожалуй, приблизительно выразить словами: "Ты сожалеешь? Ах, ты…" – преисполнило все существо Гермионы злостью и сарказмом. Но, видя, что Гарри в этот момент намного хуже, чем ей, и он действительно раскаивается, девушка поморщила вздернутый носик и чуть заметно улыбнулась.
- Мир, Герми? – прошептал Гарри, сжимая её руку.
Гермиона слегка ответила на его пожатие, высвободила ладонь и, встав, подошла к окну.
- Как себя чувствует Рон? Что говорят врачи? – спросила она, не оборачиваясь.
- Рон до сих пор находится в клинике святого Мунго. - Гарри привычным жестом взъерошил волосы. - Колдомедики подозревают, что помимо Imperio, он был подвержен воздействию темной магии, с которой им ещё не приходилось сталкиваться. – Поттер тяжело вздохнул. – Они пока не могут ничем помочь, из памяти Рона стерты все события прошедшего года. Мы так и не смогли выяснить, кто это с ним сделал.
- Гарри, скажи, о чём вы разговаривали с профессором Снейпом на свадьбе? – Гермиона повернулась к другу и испытующе посмотрела на него.
- На свадьбе…? – протянул Гарри, словно не понимая, что имеет в виду девушка. – Да так, ни о чём … - он опустил взгляд, сосредоточенно изучая рисунок ковра на полу.
- Не лги мне, Гарри, - ледяным тоном произнесла Гермиона.
В ответ Гарри пробормотал что-то невнятное. Он чувствовал себя ужасно неловко оттого, что ему приходится врать подруге. Он прекрасно понимал - расскажи Гермионе всю правду о грозящей ей опасности, и она не будет сидеть, сложа руки, а предпримет все попытки для того, чтобы разрешить создавшуюся ситуацию и, скорее всего, пострадает. Они и так слишком много потеряли в последней войне: семейство Уизли до сих пор оплакивает Фреда, маленький Тед Люпин остался без родителей. Потери огромны - погибли почти все члены ордена Феникса: Дамблдор, Грюм, Блэк. Гарри не мог потерять Гермиону.
- Я говорю правду, Герми. Так, перекинулись общими фразами, - не моргнув глазом, соврал Гарри.
- То есть ты хочешь сказать, что всё происходящее со мной чистая случайность и не имеет под собой никакой подоплёки? Ты хочешь сказать, что Рон просто так пустил в меня парочку Stupefy и Crucio? Что голоса, которые я слышала, это моё больное воображение? – лицо Гермионы побелело от гнева.
Гарри молчал. Он никак не ожидал такой реакции от девушки. Гермиона, которую он знал, скорее заплакала бы, чем необоснованно стала бы кидать обвинения в его сторону. В течение долгих минут они молчали, пристально глядя друг на друга, не в силах произнести ни слова. Первым нарушил молчание Гарри:
- Гермиона, мы действительно разговаривали о проблемах, возникших в Аврорате, несколько дней назад был совершён массовый побег из Азкабана. Мы подозреваем, что в этом замешан кто-то из Авроров. Но я не думал.… Не мог даже представить… - голос Гарри задрожал от волнения. - Гермиона, неужели ты думаешь, что я подверг бы тебя опасности, знай я о планах Рона? Я подозревал, что с ним творится что-то неладное, но считал это просто ревностью. Злость на тебя за то, что ты предпочла ему другого и то, что это профессор Снейп... – Он сжал её руки и заглянул в глаза.
- О чем ты говоришь, Гарри?! Я и профессор Снейп?! – торопливо возразила девушка, но по её спине пробежал легкий холодок.
- Герми, это же невооруженным глазом видно, - не в силах сдержать улыбки, и довольный тем, что ему удалось перевести разговор в другое русло, ответил Гарри. – Ты бы видела профессора в тот день, на заднем дворе. Он был готов биться до конца за твою жизнь и раздавить любого, кто посмел бы забрать тебя у него. А сколько нежности было в его взгляде, когда он смотрел на тебя, с какой осторожностью он держал тебя на руках. Я никогда в жизни не видел профессора таким, да и представить себе не мог, что он способен на такие чувства. Именно тогда и я понял, что он неравнодушен к тебе, Гермиона. – Гарри пристально посмотрел на подругу: щёки девушки слегка порозовели, а взгляд потеплел.
- Гарри, ты не прав. - Гермиона почувствовала, что теряет почву под ногами, не зная, что сказать - к такому повороту событий она явно была не готова.
Но тут послышался шум открывающейся двери, и в комнату вошел Крам. Никогда ещё Гермиона не была так рада появлению Виктора. Это позволило ей уйти от опасного разговора.
Они ещё немного поболтали втроем, а потом вместе отправились на завтрак в Большой Зал.
День пробежал незаметно. Гермиона почти не видела Северуса, только за обедом им удалось обменяться несколькими ничего не значащими фразами. Гарри и Виктор не оставляли её буквально ни на минуту, сменяя друг друга. Вечером в кабинете директора опять собрался импровизированный совет в прежнем составе.
Разговор был долгим. Говорили о создавшейся ситуации, о бегстве Пожирателей, о безопасности школы. После непродолжительного совещания решили, что Виктор останется в замке, его знания темной магии могут пригодиться для охраны Хогвартса. Предложение это выдвинул Гарри, МакГонаглл лишь молча кивнула.
Гермиону не оставляло чувство, что всё происходящее больше похоже на фарс, и Крама оставляют в замке в качестве её личного охранника. Ей явно что-то недоговаривали. Она сидела молча, кусая губы, досадуя, что утром так и не смогла вывести Гарри на чистую воду и не выяснила все подробности побега Пожирателей и их связи с Темными эльфами. Интуиция подсказывала ей, что всё это играет значительную роль в том, что произошло с ней в доме Снейпа. Но больше всего её расстраивало и злило то, что Северус, так же, как и вчера, с безучастным видом сидел в кресле, не отрывая взгляда от языков пламени в камине, не принимая участия в разговоре.
Позже, обсудив все проблемы, все отправились на ужин. Гермиона надеялась по дороге перехватить Снейпа и поговорить с ним наедине, но тот как сквозь землю провалился. В этот вечер он в Большом Зале так и не появился.

Наступила осень. Начался новый учебный год. Хогвартс снова наполнился звоном детских голосов.
Первые два месяца прошли незаметно, чередой проносились похожие один на другой школьные будни. У декана Гриффиндора Гермионы Грейнджер не оставалось ни минуты свободного времени.
С Северусом в течение дня они почти не виделись, не считая случайных встреч в коридорах подземелий, где проходили уроки зельеварения. Зато Крам не отходил от Гермионы ни на шаг, он умудрялся даже присутствовать на занятиях, сопровождал её в Большой Зал и был рядом везде, куда бы она не пошла. Девушка могла отдохнуть от него только вечером, когда они с Северусом работали в лаборатории. Сначала Крам пытался проникнуть и туда, но Снейп с присущим ему «тактом» выставил его вон.
Эти вечера были настоящей отдушиной для Гермионы: находиться рядом с любимым человеком, даже если тот всеми силами старается не показывать своих чувств к тебе - это счастье. Снейп вел себя так же, как и всегда, лишь чуть меньше язвительных замечаний, чуть больше одобрения, когда у неё что-то получалось очень хорошо, чуть меньше колкостей и насмешек. Но Гермиона, как и любая влюбленная женщина, за внешней холодностью и безразличием замечала едва уловимые знаки: почти незаметное дрожание рук, когда он случайно касался её, неровное, учащенное дыхание, когда девушка была слишком близко, невозможность отвести взгляд, когда их глаза встречались.
Расставались они уже за полночь, и Северус всегда провожал Гермиону до её комнат. Все попытки Виктора сделать это были им резко пресечены. Девушку огорчало лишь то, что Снейп ни разу не предпринял попытки остаться у неё. На прощание он лишь пожимал ей руку, желая спокойной ночи, и уходил к себе.
Иногда Северус исчезал куда-то на целый день, тогда его уроки отменяли. Возвращался он только к вечеру или на следующее утро. Гермиона пыталась расспросить его об этих исчезновениях, но Снейп пресекал все расспросы, давая понять, что это его личное дело и никак её не касается.
Сначала Гермиона сильно огорчалась из-за его скрытности, а ещё больше из-за его холодности. Но постепенно её навязчивая идея попасть в Запретный лес, вытеснила из головы все остальные мысли. Иногда она попадала под воздействие «зова» прямо на уроках и приходила в себя только после того, как ученики начинали взволнованно окликать её. Но воплотить в жизнь свое желание она так и не смогла: днем её охранял Крам, вечером ему на смену приходил Снейп.
Тогда девушка решила улизнуть от своих стражей ночью. Сегодня она попробовала это сделать, но ей не удалось даже выйти во двор. Проклятый Пивз поднял ужасный шум, к нему присоединились привидения и фигуры на портретах. Естественно уже через несколько секунд в холле появился разбуженный «сигнализацией» и невероятно разъяренный Снейп.
- Что это вы тут делаете среди ночи, мисс Грейнджер?! – прошипел он, хватая ее за руку и привлекая к себе.
Гермиона почувствовала, как гулко бьется его сердце, и ей захотелось провалиться сквозь землю. Она огляделась в поисках пути к отступлению, но на помощь профессору уже спешили обеспокоенные МакГонаглл и Крам. «Я что, преступница?» – пронеслось у неё в голове.
- Что тут происходит? – вмешалась Минерва. – Гермиона, что с вами? Северус, да отпустите же, наконец, девочку! У неё уже рука посинела...
Только сейчас Гермиона заметила, что Северус крепко держит её за руку, словно боится, что стоит ему отпустить её, она тут же сбежит. Услышав слова директора, Северус нехотя выпустил девушку, но старался находиться как можно ближе к ней.
- Теперь объясните мне, что здесь происходит? – строго спросила МакГонаглл. - Почему профессор Зелий гуляет по замку среди ночи? И почему, Мерлин вас раздери, привидения считают своим долгом работать сигнализацией в Хогвартсе? - Глаза директора метали молнии, привидения тут же как ветром сдуло, а фигуры с портретов предпочли моментально исчезнуть.
Гермиона чувствовала себя ужасно. Она еще оправилась после действия «зова» и ощущала сейчас себя нашкодившей ученицей, которой устраивает выволочку сама директор Хогвартса.
- Я хотела пить, - пролепетала юная волшебница и тут же прикусила себе язык.
«Дура, ты что говоришь? «Захотела пить», идиотка, больше ничего тебе в голову не пришло?» – Гермиона опустила глаза и не придумала ничего другого, как расплакаться.
Это было легко потому, что после действия «зова» её обычно накрывала волна самых противоречивых чувств, от безудержного веселья до печали. Слёзы сами полились по щекам. Лицо МакГонагалл смягчилось, Виктор уже готов был броситься к ней, чтобы успокоить, было видно, что останавливает его только присутствие Снейпа, и даже тот еле сдерживается, чтобы не заключить её в свои объятия.
«Да, старинное женское средство работает безотказно, - усмехнулась про себя девушка, и тут же сама удивилась этой мысли так несвойственной ей. – Что со мной? Я никогда так не поступала...». Она взглянула на окружающих и сквозь слёзы одарила их чарующей улыбкой. То, что произошло дальше, было чрезвычайно удивительно: МакГонаглл, забыв о недавнем происшествии, пожелав спокойной ночи, отправилась спать, прихватив с собой совершенно ошалевшего Виктора.
Гермиона осталась наедине с Северусом. Он стоял чуть в стороне и буравил её глазами.
- Ну, и когда это вы, мисс, научились пользоваться чарами вейл? – Снейп изумленно вскинул бровь и недовольно скривился.
Гермиона не ответила. Она не понимала, что она только что сделала. Было ощущение, словно на несколько минут её тело наполнилось неведомой силой, мощной, удивительно древней, всепоглощающей. Было жутко и восхитительно одновременно. А когда это закончилось, внутри воцарилась пустота, словно магия покинула её. Гермиона каждой клеточкой ощущала только бесконечное одиночество и опустошенность. Так продолжалось несколько мгновений, потом дрожь прошла по всему телу девушки, и она пришла в себя.
Снейп был не в силах отвести взгляд от волшебницы - Гермиона была словно объята серебристым свечением. Это продолжалось несколько секунд, а затем свечение исчезло, и перед ним стояла прежняя Гермиона, с заплаканными глазами и мантией, накинутой, кажется, прямо поверх пижамы. Он не смог сдержать улыбки.
- Ну и куда это мы направлялись, мисс Грейнджер? – уже более мягко спросил он.
- Я захотела пить, - упрямо повторила Гермиона, понимая, что это самая глупая отмазка из всех возможных, но решила придерживаться именно этой версии.
- Пить?! У нас что, уже нет волшебной палочки? Или на худой конец, в Хогвартсе закончились домовики?! Ничего более умного ты не могла придумать?
- Я… я не подумала… - пролепетала Гермиона, ругая себя последними словами за глупость.
- Да, Сортировочная шляпа была права, отправив тебя в Гриффиндор: море храбрости в сочетании с полным отсутствием рассудка. И не хлюпай носом, на меня это не подействует. – Снейп подошел к девушке и, заметив, что она дрожит, снял свою мантию и набросил ей на плечи. – Пойдем, я провожу тебя до твоих комнат. И дай мне слово, Гермиона, что сегодня ты больше не предпримешь попытки найти воду за пределами Хогвартса.
Гермиона только кивнула в ответ. Снейп довел ее до двери, и как обычно, уже хотел уйти, но девушка удержала его, схватив за рукав.
- Северус, останься со мной сегодня, пожалуйста, - жалобно простонала девушка. – Посиди со мной пока я не усну.
Северус бросил на нее проницательный взгляд, и тонкая улыбка промелькнула на его лице.
- Гермиона, не искушай меня, - его голос звучал тихо и чувственно. - Гермиона… - начал было Снейп, но, видя, что девушка всё еще дрожит, и сильно подавлена, только добавил: - Хорошо.

Он зашёл в комнату, и, несмотря на все просьбы Гермионы устроиться с ней на кровати, левитировал из гостиной кресло.
Девушка скинула мантию, Северус громко хмыкнул - она действительно надела её прямо на пижаму. Гермиона вопросительно взглянула на профессора.
- В следующий раз, когда отправишься за водой, не делай этого в пижаме, - не без язвительности пояснил Снейп. - Удивительно нелепый вид.
Гермиона застыла в нерешительности. Ответить ему или промолчать? Но благоразумие взяло верх, и она молча забралась под одеяло. Снейп опустился в кресло рядом, девушка высвободила руку из-под одеяла и с улыбкой протянула её любимому, Северус с нежностью сжал ее ладонь. Через несколько секунд глаза Гермионы закрылись, и она погрузилась в спокойный сладкий сон.

*****
Гермиона сидела в кресле, прикрыв глаза и прокручивая раз за разом события прошедших дней, а особенно последней ночи. Она должна, во что бы то ни стало, попасть в Запретный лес и разгадать эту загадку. Понять, что за сила овладела ей.
«Выйти незамеченной мне явно не удастся. И зачем я отдала мантию-невидимку Гарри? – Гермиона вздохнула. – Как же мне быть?»
«О чём это мы всё думаем? О том, как сбежать от бедного Снейпика?» – В дверях появилась рыжая мордашка Живоглота.
- Глотик… - огорченно произнесла Гермиона.- Вот только твоих насмешек мне и не хватало.
« Насмешек? Муррр, а я и не смеюсь, - кот сел напротив девушки и уставился на неё своими рыжими глазищами. - Я плачу. Хозяйка, где твои мозги? Ты же ведьма и не можешь незаметно выйти из замка? Напрягись, сконцентрируйся…».
Живоглот явно издевался над ней, и Гермиона уже было собиралась запустить в него тапком, но её вдруг осенила гениальная, как ей на тот момент показалось, идея. Она соскочила с кресла и бросилась в спальню.
Перед котом, последовавшим за своей хозяйкой, открылась странная картина – по всей комнате раскиданы вещи, а из-под кровати торчат ноги Гермионы. Наконец, послышалось громкое «ура», а вскоре появилась и сама девушка, она широко улыбалась, держа в руках свою старую школьную метлу.
«Я думаю, это не самая лучшая идея. Ты ж никогда не умела хорошо летать. Хозяйка, очнись! Дохтура ей! Дохтура! – с громкими мявками кот начал носиться по комнате. - Я не позволю тебе покончить жизнь самоубийством, я сейчас же пойду к Снейпу и заставлю его применить ко мне окклюменцию, я…а-а-а… Что ты делаешь? Поставь меня, сейчас же!» – Гермиона схватила кота за шкирку, и он висел в воздухе, отчаянно барахтаясь, пытаясь увернуться и достать руку хозяйки когтями.
- Не смей даже думать об этом, Живоглот! – отрывисто произнесла девушка. – Сама понимаю, что это не лучшая идея, но это минимум магии. Кто знает, какие ещё ловушки поставили мои «тюремщики».
«Ладно, ладно, я больше не буду, отпусти меня, - жалобно простонал Живоглот. – Делай, что хочешь, но если ты сломаешь себе шею – я не виноват».
Гермиона отпустила кота, и тот обиженный забрался на кровать и начал вылизывать шерсть.
- Глотик… - начала Гермиона.
«Я с тобой не разговариваю», - прошипел кот и демонстративно отвернулся.
- Ну, как хочешь, - вздохнула Гермиона и отправилась на завтрак.

Весь день девушка провела в ожидании ночного полета. Ей было страшно, но в тоже время душа её ликовала от предвкушения разгадки тайны. Она из-за всех сил старалась не попадаться на глаза Снейпу, боясь, что чем-нибудь выдаст себя.
Вечером, после ужина, она, не задерживаясь, отправилась к себе. Живоглот уже ждал её, развалившись на ковре у камина.
«Ну что, не передумала? - с ехидцей спросил он. – А то я сижу вот эпитафию сочиняю на твой памятник».
- Глотик, ну не надо так. Самой страшно. А ты вместо того, чтобы поддержать… - Гермиона опустилась в кресло.
Увидев, что хозяйка действительно не на шутку испугана тем, что собирается сделать, кот, забравшись к ней колени, начал успокаивающе мурлыкать.
«Не переживай, все получится, это я из вредности тебя доводил. - Глотик потерся головой о руки девушки. – Я буду тебя ждать, но если ты не появишься к утру, подниму шум».
- Спасибо, Глотик, - мягко сказала Гермиона, запуская пальцы в рыжую шерсть.
Так они просидели до глубокой ночи, ожидая, когда весь Хогвартс уснет. Ровно в двенадцать Гермиона попрощалась с котом и, оседлав метлу, вылетела из окна по направлению к Запретному Лесу.
Полёт был ужасен. Уже через пять минут Гермиона поняла, насколько был прав Живоглот, говоря ей, что она самоубийца. Метла плохо слушалась и, как сумасшедшая, металась из стороны в сторону, так что девушке пришлось судорожно вцепиться в древко, у нее даже побелели костяшки пальцев. Ветер бешено свистел в ушах, и в довершение ко всем неприятностям пошёл дождь.
Гермиона бросила взгляд вниз. Ещё немного и она долетит до знакомой лужайки у озера. Но тут девушка незаметно для себя сдвинулась немного вперед – центр тяжести сместился, и метла рухнула вниз. Темная земля понеслась ей навстречу. Внизу бешено закрутились деревья. В последний момент Гермионе удалось отклониться назад и дернуть древко на себя. Метла вышла из штопора и вновь начала набирать высоту. Девушка облегченно вздохнула: «Больше никогда не сяду на метлу». Вскоре она увидела лужайку, и, вспомнив все уроки мадам Хуч, довольно мягко совершила посадку.
Оказавшись на земле, Гермиона высушила одежду и, прошептав: «Люмос», отправилась в глубь запретного леса.
Она шла по лесу, и все деревья расступались перед ней, убирая свои ветки, как бы кланяясь ей и стараясь не мешать её шагу. Девушка удалялась все дальше и дальше от замка. Гермиона не знала и не понимала, куда идет, в голове звенели колокольчиком слова одобрения: «Ты пришла, ты пришла».
И тут вдруг стало светло, как днём, и перед ней возникло серебристое облако. На миг волшебница замедлила ход, здравый смысл на секунду взял верх, но «зов» был сильнее, и она шагнула вперед.
Перед ней открылся сказочный вид. Здесь не было осени, ярко светило солнце, слышалось пение птиц, зеленела трава, цветы опьяняли своим ароматом. А впереди, сливаясь с вершинами деревьев, высился сияющий замок. Гермиона зажмурилась: «Наверно, я сплю», но, открыв глаза, она увидела мужчину, спешащего ей навстречу.
Он был молод и красив, серебристые волосы рассыпались по плечам, одет он был в длинный белый плащ, достающий до земли, перехваченный изумрудной застежкой в форме изогнутого листа. Когда он подошёл поближе, Гермиона разглядела его яркие голубые глаза, которые светились, как небо.
- Приветствую тебя, Анта-элли*, - голос мужчины был звонкий, похожий на пение птиц.- Ты продрогла и устала с дороги. Позволь проводить тебя в замок Эрелли*, – сказал он, протягивая девушке руку.
Гермиона, совершенно очарованная незнакомцем, была не в силах отвести взгляд от его глаз. Девушка подала руку, и едва их пальцы соприкоснулись, ей показалось, будто электрический разряд пробежал по телу, и, забыв обо всем, Гермиона устремилась вслед за мужчиной.

*Анта-элли - Дар Звезд

*Эрэлли (А) - Огненная Звезда

Рыжий кот осторожно пробирался в подземелья так, чтобы даже мыши его не слышали.
Живоглот нервничал. Он, как и обещал, ждал Гермиону до самого утра, сидя на подоконнике, не сводя глаз с Запретного леса. Всю ночь его не оставляло чувство беспокойства за девушку, а с первыми лучами осеннего солнца оно переросло в тревогу. Скоро проснется Хогвартс, начнутся уроки, и тогда все заметят отсутствие декана Гриффиндора. И Живоглот решил пробраться в подземелья к Снейпу, чтобы сообщить ему об исчезновении Гермионы, хотя и плохо представляя, каким образом он сможет это сделать. Он надеялся, что такая умная женщина, как его хозяйка (правда, в последнее время он начал в этом сомневаться) не может полюбить последнего идиота (хотя и это спорно: влюбилась же она в Рона, а этот рыжий явно не отличается интеллектом) и профессор сам что-нибудь придумает.

Снейп спал, сон его был беспокоен. Снова снился тот день в Визжащей хижине, когда Волдеморт приказал своей змее убить его. Стеклянные глаза, полные ненависти, они всё ближе, ближе… Укус… Боль… грудь придавило, будто каменной плитой. Тяжесть, Мерлин, как тяжело дышать…
Северус открыл глаза и еле сдержал крик ужаса - из темноты на него смотрели два желтых горящих глаза. Послышалось шипение, Снейп замер, не в силах пошевелиться, и тут шипение переросло в какие-то странные звуки.
- Чертов кот! – Снейп вскочил с кровати, сбросив Живоглота на пол. – Что ты здесь делаешь, грязный комок шерсти?
Живоглот, не привыкший к такому обращению, выгнул спину и зашипел. В замке и дома у Герми его все любили. Ну, разве что кроме рыжего Уизли… но тому-то всегда доставалось на орехи от Глотика. А этот Чёрный, что себе позволяет? Ему–то он не сделала ничего плохого. Но, вспомнив о цели своего визита, кот перестал шипеть и уселся в самом дальнем углу комнаты, всем своим видом показывая, как его обидели.
Северус уже пришёл в себя и молча рассматривал пришельца. Кот видимо успокоился: сидит в позе сфинкса, лишь чуть подрагивающий хвост говорит о том, что он взволнован. «Зачем он здесь?» - Снейп подошёл к коту и, присев на корточки, заглянул тому в глаза. Странно, но Живоглот не отвёл взгляд, как это делают другие животные, а упрямо таращился на профессора. Игра в гляделки продолжалась довольно долго, пока у Снейпа не затекли ноги. Он поднялся. Взглянул еще раз на кота и сел в кресло, а тот, не долго думая, запрыгнул в соседнее и тихо мявкнул, словно пытаясь что-то сказать.
- Что-то случилось? – встревожено спросил Снейп, скорее у себя, чем у странного собеседника, но кот опять мявкнул, будто отвечая ему. – Попробовать применить к тебе легилименцию? Но я никогда этого не делал с животными.
Кот, услышав эти слова, прыгнул на колени к Снейпу и начал громко мурлыкать.
- Ну хорошо, сам напросился, - пожал плечами Северус.
Он осторожно взял кота и посадил его на письменный стол.
- Legilimens, - произнёс профессор, направив палочку на Живоглота.
Ничего не значащие картинки начали мелькать в сознании Северуса: вот рыжий котёнок поймал первую мышь; большой рыжий кот сидит в клетке в зоомагазине; вот маленькая девочка с непослушными каштановыми волосами обнимает его и целует прямо в рыжую мордочку; кот на кухне и домовики кормят его вкусным обедом.
Снейп вздохнул, опустил палочку.
- Ты что, пришел мне рассказать о своей жизни? Сосредоточься. – Кот нетерпеливо мявкнул. – Legilimens.
В голове Северуса опять побежали чужие воспоминания: рыжий парень гоняется за котом и хочет его побить; вот его хозяйка плачет, сидя в кресле; их первый разговор, её удивление. Снейп замер, увидев дальнейшее: ночь, в замке тихо, юная волшебница садится на метлу и вылетает в раскрытое окно. Она летит в сторону Запретного леса и постепенно теряется из вида.
- Это произошло вчера?! - встревожено спросил Снейп. Кот мявкнул и прикрыл глаза. – Упрямая гриффиндорка! – вскрикнул профессор и, с треском хлопнув дверью, вылетел из комнаты.
Живоглот соскочил со стола и отправился к себе, обиженный, что Чёрный даже не поблагодарил его.

Снейп летел по Хогвартсу, перепрыгивая через ступени. Черная мантия развевалась, действительно придавая ему сходство с летучей мышью.
- Лимонные дольки, - произнес он по привычке любимый пароль Дамблдора, но дверь кабинета директора и не подумала открыться. – Тьфу ты, Мерлин вас раздери! – чертыхнулся Снейп. - Сливочная пенка!
- Богатая фантазия у директоров Хогвартса, нечего сказать! - вместо приветствия не преминул съязвить Северус, заходя в кабинет.
- Мальчик мой, ты не в настроении? Что привело тебя в столь раннее утро? Минерва ещё не появлялась, - спросил с портрета Дамблдор, сидя в кресле и благодушно потирая бороду.
- Я давно уже не мальчик и, тем более не твой, - прошипел Снейп.
- Ну-ну, Северус, не будем ворошить прошлое. Что случилось? Ты давно уже ко мне не приходил… Совсем забыл старого учителя, - Дамблдор тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на Снейпа, мечущегося по кабинету. – Северус, не мельтеши. Сядь и рассказывай.
Профессор остановился и зло посмотрел на бывшего директора.
- Гермиона пропала. - Дамблдор от удивления даже привстал. - Хотите сказать: «Не может быть»? Еще как может, она же гриффиндорка, а в Гриффиндор трусов не берут, – с издевкой бросил Снейп.
- Но как? Мы же попросили всех: и привидения, и портреты поднимать шум, если мисс Грейнджер захочет выйти из замка одна. Как она смогла улизнуть незамеченной? – изумился Дамблдор.
- На метле, - ехидно ухмыльнулся профессор, - как истинная гриффиндорка, она просто улетела. Я не понимаю, их что, селлекционируют где-то, этих ваших любимых гриффиндорцев? - Снейп выразительно фыркнул.
- Не надо так, Северус. Если уж судит по уму, получается, что девочка умнее нас всех. Надо же, на метле. – Дамблдор, улыбаясь, покачал головой.
- Хорошо, оставим этот извечный спор! – Резко прервал размышления старого волшебника Снейп. – Надо найти Гермиону, и как можно быстрее, пока её не нашли эльфы, - голос его дрогнул от волнения.
- Я тут подумал… - медленно произнес Альбус.
- Ты ещё и думаешь? – пробормотал себе под нос Северус.
- Ты что-то сказал? – переспросил Дамблдор, но Снейп в ответ лишь пожал плечами. – Так вот, продолжу свою мысль… - Дамблдор добродушно посмотрел на ученика поверх очков. – Я думаю, что это не так уж и плохо, если эльфы найдут мисс Грейнджер.
- Вы с ума сошли! - прошипел Снейп, подскочив к портрету. - Я не позволю вам использовать Гермиону в своих целях, как вы уже это сделали со мной и Поттером! Я не позволю испортить ей жизнь! – Северус был вне себя от злости. – Слышишь, ты, старый…
- Но ты же этого не допустишь? Да, Северус? - тяжело вздохнул старый волшебник и отвернулся, чтобы смахнуть непрошенную слезинку.
- О-о-о, вот так всегда, - Снейп обхватил голову руками и рухнул в кресло, стоящее рядом. – Добрый волшебник, не понятый современниками, борющийся за светлое будущее. Хватит, Альбус, ваши слёзы давно уже меня не трогают. – Снейп сжал губы и гневно посмотрел на Дамблдора.
- Ты прав, мальчик мой, ты прав, - печально прошептал бывший директор. – Но сейчас не об этом. Я не меньше тебя переживаю за мисс Грейнджер,- Снейп вскинул бровь и ухмыльнулся. – Не смотря на все твои ухмылки это так. Я много думал, советовался с бывшими директорами, посетил несколько портретов волшебников древности, они, правда, уже почти выжили из ума, но это так, к слову… – Снейп начал нетерпеливо постукивать ногтями по подлокотнику. – Так вот один из этих старых маразм… кхм… волшебников напомнил мне одну старинную легенду…
Снейп страдальчески закатил глаза, словно говоря: «Ближе к делу, пожалуйста».
- Я думаю, для Гермионы будет даже лучше, если эльфы найдут её, и как можно скорее.
Мастер зелий вскинул голову и неприязненно взглянул на учителя. Увидев, что Снейп еле сдерживается, чтобы не разорвать его портрет в клочья, Дамблдор торопливо продолжил:
- Светлые эльфы, Северус, я говорю о Светлых эльфах. Мало кто из волшебников современности вспоминает о народе, когда-то властвовавшем на земле.
- Но, Альбус, при чем тут Светлые? - изумился Снейп. - Они давно уже не появляются в нашем мире.
- Ты все время перебиваешь меня, мальчик, - сказал Дамблдор, укоризненно глядя на Снейпа. – Что ты знаешь о кристалле Всевластия? – спросил волшебник Мастера зелий, но тот лишь вопросительно изогнул бровь.
- Об этом не написано в книгах, эта легенда передавалась от мага к магу, - продолжил Альбус, - поэтому сейчас она почти позабыта. Я долго искал и наконец нашёл в одном из старинных замков полуистлевший портрет чародея, создавшего кристалл, он и поведал мне эту историю. Это было несколько тысяч лет назад, когда мир населяли волшебные существа, когда магам и эльфам не приходилось прятаться, а люди ещё только начинали свою историю, время великих королей и великих владык…
Дамблдор рассказывал долго и подробно, и по мере его рассказа лицо Снепа становилось всё мрачнее. Когда старый волшебник закончил свою историю, Северус согнулся в кресле, казалось, что он постарел на несколько лет.
- Северус, что с тобой? – обеспокоенно окликнул его учитель.
- Ничего, – с трудом, словно у него пересохло в горле, выдавил Снейп. – Я рад, что Гермио… мисс Грейнджер, возможно, не угрожает опасность. Но я думаю, нам все-таки стоит поискать её? – Он посмотрел на Дамблдора и тут же отвел взгляд, но старик успел заметить печаль в его потухших глазах.
- Да, да, конечно. И все-таки, Северус, что случилось? – спросил директор, испытующе глядя на Мастера зелий. – Ты плохо выглядишь.
Но Снейп ничего не ответил, он соскочил с кресла и, не прощаясь, вылетел из кабинета, оставив Дамблдора в полном недоумении.
*****
Как он прожил эти два месяца после возвращения из своего поместья в деревушке Снейп - одному богу известно. Он был так наивен полагая, что сможет, наконец, зажить спокойной жизнью преподавателя: Дамблдор мёртв, и он уже не будет пешкой в его игре, но вот появился Поттер со своим министерством, ну что ж как говориться: «Король умер! Да здравствует король!».
Сначала Гарри попросил его приглядывать за Гермионой, но этим его просьбы не ограничились. В первый же день после его исчезновения со свадьбы с Гермионой на руках, Поттер прислал сову с просьбой связаться с ним как можно скорее. С той же совой Северус отправил ответ, в котором предложил Гарри посетить свой кабинет в Хогвартсе этим вечером. Профессор немедля открыл каминную сеть, и ровно в восемь в гостиной из камина появилась голова Гарри.
Поттер сообщил ему, что министерство Магии нуждается в его помощи. Ситуация вышла из-под контроля, Пожирателям удалось подвергнуть Imperio нескольких Авроров, в том числе и Рона. Причем помимо этого заклинания к волшебникам были применены неизвестные чары и ни один из них не в состоянии вспомнить, что с ними произошло и, что они совершили под их воздействием. Всё это говорило о том, что готовится заговор и, хотя цель его была не ясна, силы, участвующие в нем были достаточно могущественны, и Аврорат был чрезвычайно обеспокоен создавшейся ситуацией. А покушение на Гермиону говорило о том, что противники подобрались слишком близко, и, возможно, в скором времени магический мир ожидает потрясение не меньшее, чем возрождение Темного Лорда.
Северусу же опять была предложена роль двойного агента. Министерство мало беспокоил тот факт, что многие приспешники Волдеморта никогда не доверяли Снейпу, а сейчас,после того, как его спасла член Ордена Феникса и ближайшая соратница Поттера, и вовсе сочли его предателем и поклялись убить его при малейшей возможности. Гарри, конечно, высказал своё сожаление по этому поводу, и поспешил заверить его, что он не обязан соглашаться на это задание, но ради Гермионы… Снейп только горько усмехнулся ему в ответ и кивнул в знак согласия. Поттер не мог скрыть свою радость и сообщил, что после возвращения в Хогвартс они обговорят все детали его будущей «работы».
Снейп продолжал ухаживать за девушкой, а потом наступил день, который можно было назвать сказкой. Он открыл Гермионе душу и пустил её в своё сердце. Он уже никогда не сможет забыть этот вечер, безумие, охватившее его, их страстные объятия и жаркие поцелуи. А ночь? Когда Гермиона пришла в его комнату и так бесцеремонно юркнула к нему под одеяло… Мерлин, еще никогда в жизни ему не было так тепло и уютно только оттого, что кто-то спит рядом.
Страсть бушевала в нём, и девушка отвечала ему тем же. Но он не воспользовался ситуацией, помня, что ему предстоит опять стать двойным агентом и, возможно, на этот раз его некому будет спасать.
Он не мог, не имел права заставлять Гермиону безутешно страдать от горя: одно дело потерять несостоявшегося возлюбленного и совершенно другое – жениха, а может быть, даже и мужа. Да, именно мужа. Сейчас, когда он окончательно признался себе, что любит девушку и поверил в её искренние чувства к нему, ему хотелось, хотя бы раз в жизни сделать всё правильно. Гермиона была единственной женщиной, которую он желал видеть своей женой, а значит он должен сначала надеть ей на палец кольцо и произнести клятвы верности, и только потом насладиться близостью с ней.
Но пока не кончится эта очередная свара в верхах, он не мог перекладывать на плечи Гермионы свои проблемы. Поэтому, по возращении в Хогвартс, Северус старался поменьше видеться с девушкой. Это было неимоверно трудно, но каждый раз, покидая замок и отправляясь на встречу с очередным Пожирателем, он все больше склонялся к тому, что принял правильное решение, попросив Гермиону не торопиться. Он ходил по лезвию ножа, и Stupefy было самым безболезненным заклинанием, посланным в него бывшими соратниками.
Поначалу Северус мало, что смог выяснить, но при помощи Малфоя, ему удалось-таки проникнуть в ряды оставшихся на свободе Пожирателей. Люциус, как всегда, принял нужную сторону. После того как его повелитель, не задумываясь, пожертвовал Драко, Малфой-старший сообразил, что ему совершенно не выгодно оставаться на стороне Волдеморта. После падения Темного Лорда хитрецу, как обычно, удалось отвертеться от Азкабана, но доверие Аврората было подорвано, и он с радостью оказал услугу старому другу, а в его лице и министерству Магии. Люциус распространил слух среди определенного круга волшебников, что грязнокровка по собственной глупости спасла Мастера зелий, и Снейп просто водит за нос её и Аврорат, оставаясь при этом верным идеям Темного Лорда.
Благодаря помощи Малфоя Северусу стало немного легче осуществлять свою миссию. И вот во время одной из таких встреч ему удалось разговорить старого знакомого. Эйвери намекнул ему, что Пожиратели вновь поднимают голову, у них новый предводитель. Очередной «вождь» был откуда-то из восточной Европы, известно также, что он является не просто могущественным магом - его семья состоит в родстве с Темными эльфами. Эйвери долго не решался произносить его имя, но после долгих уговоров прошептал: «Умарт - Запятнанный Кровью». Он же подтвердил, что Умарт и его эльфы ищут волшебницу из семьи магглов, которой в сентябре исполнилось двадцать. Больше Северусу ничего не удалось выудить из него, сколько он не старался, тот только испуганно хлопал глазами и молчал. А применять к нему легилименцию было бы слишком неосмотрительно, можно было выдать себя с головой.
Но и того, что профессору удалось узнать, было достаточно, чтобы принять крайние меры по охране Хогвартса и мисс Грейнджер. Был срочно собран совет, в котором приняли участие: он сам, Дамблдор, МакГонаглл, Поттер и, конечно, Крам. Было принято решение возобновить действие аппарационного барьера, окружить замок сильнейшими охранными заклинаниями, а привидениям приказано сообщать о каждой попытке Гермионы в одиночестве выйти из школы. Крам сообщил, что ни на миг не оставит девушку одну, на что МакГонаглл, заметившая, как потемнело лицо Мастера Зелий, нашла нужным возразить, что в этом нет такой уж необходимости, особенно когда мисс Грейнджер на занятиях. А тем более вечером в лаборатории, так как там за ней с неменьшим успехом может присмотреть профессор Снейп. Северус с благодарностью посмотрел на директора, и Минерва ответила ему улыбкой.
То, что Крам везде таскается за ЕГО девушкой, бесило Снейпа, он безумно ревновал Гермиону. Но старался вести себя адекватно, хотя при первой же попытке Виктора проникнуть в лабораторию, Северус со свойственным ему «чувством такта» пресек эти поползновения на корню и выставил парня за дверь.
Северус и так старался меньше встречаться с Гермионой днём, и он не мог отказаться от совместной работы по вечерам в ИХ лаборатории. Отказаться от возможности быть рядом, чувствовать её запах, изредка прикасаться к ней, как бы невзначай, от возможности утонуть в её глазах, когда их взгляды встречались. Душа его трепетала, а сердце бешено билось в груди. Он сгорал от страсти и желания и понимал, что не сможет терпеть эту муку вечно: быть рядом с ней и не иметь возможности обладать ею. Это было чрезвычайно трудно, и он уже готов был сдаться, как вдруг вчера сработала сигнализация под названием «Пивз». Северус бежал в холл, с содроганием думая, что может опоздать. Но, хвала Мерлину, он успел вовремя. Гермиона стояла совершенно растерянная, в мантии, накинутой прямо на пижаму. Первым его желанием было наплевать на все обстоятельства, подхватить девушку на руки, отнести к себе в комнаты и уже никогда никуда отпускать, но он только схватил её за руку и привлек к себе, боясь, что стоит ему отпустить её, она тут же исчезнет. Вскоре в холле появились Минерва с Крамом. А что произошло потом, было поистине невероятно: юная волшебница применила к присутствующим чары подвластные только вейлам и … эльфам. МакГонаглл и Крам, тут же забыли о недавнем происшествии и, пожелав спокойной ночи, отправилась спать. Почему чары не подействовали на него, он не понимал, наверное, все дело было в том, что девушка сама не хотела этого.
Вообще поведение Гермионы внушало ему большие опасения. Все чаще он наблюдал, как она сидит с отрешенным видом, и казалось, что её душа летает где-то в другом мире. Еще летом, после её рассказа о прогулке по лесу и голосах, зовущих её, ему в голову закралась мысль, которую он старательно гнал от себя и которую сейчас подтвердил Дамблдор. Это означает только одно - он уже никогда не назовет Гермиону своей женой, ему вдруг стало тесно в груди от этого. Но сейчас неважно, что чувствует он, главное найти девушку.

*****
Поиски продолжались весь день. Но их результатом стала только метла Гермионы, найденная на лужайке у озера.
Сразу после разговора с Дамблдором Снейп оповестил МакГонагалл. Минерва, узнав о случившемся, собрала школьный совет и дала нужные распоряжения. Так как уроки отменять было нельзя, решили, что искать мисс Грейнджер отправятся Снейп, Крам, мадам Хуч, которая замечательно владела метлой, а также Хагрид, прекрасно знающий каждый уголок Запретного леса.
Снейп до самого вечера, не прерываясь на обед и ужин, летал над Запретным лесом в поисках девушки. Сердце его сжималось от боли при мысли, что Дамблдор ошибся, и всё, что происходило с Гермионой в последнее время, было происками Темных, а не Светлых эльфов. А еще ему было невыносимо тяжело осознавать, что в любом случае он потерял её навсегда. Если старый волшебник прав, и легенда не врёт, то у них с Гермионой нет будущего. Она уйдет из его жизни навсегда в другой мир, он в этом не сомневался. А ему – страдать и страдать, медленно избывая боль. Нет! Надо подавить эту боль, заставить её замолчать, задушить! Не думать о ней, не считаться с нею, не замечать её, хотя она растёт и раздирает душу! Не мешать той, кого любишь обрести счастье. Ни чем не выдать себя, не показать, что душа твоя истекает кровью.
Уже стемнело, на небе показались первые звёзды. А Северус всё не мог остановиться. Он кружил и кружил на метле над Запретным лесом, взлетая так высоко, что становилось трудно дышать. Но он не мог остановиться, он знал, что как только опустится на землю - это будет означать, что он потерял Гермиону навсегда.
Наконец, у него не осталось сил, и он повел метлу на посадку. Профессор приземлился на той самой лужайке у озера, где после своего чудесного воскрешения из мертвых, он встретился с Гермионой. Здесь впервые заглянув в глаза девушке, он заметил в них то, что никогда не видел в глазах женщины. Возможно, это была еще не любовь, но они светились нежностью и теплотой.
Ох, где она сейчас? Он хотел бы стать призраком и скользить рядом с Гермионой, вложив её руку в свою. Лучше уж так, чем снова остаться одному! Одиночество! Он взглянул на звёзды – далёкие, неисчислимые, ослепительно холодные, и слабо улыбнулся. Люди, глядя на ночное небо, ищут свою счастливую звезду. Но он знал - звёзды враждебны ему. Этим ярким бриллиантам, поблёскивающим на черном бархате ночного простора, нет дела до людей, до их желаний и проблем.
Вдруг за спиной послышался шорох листьев, Северус вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял Хагрид. Великан всхлипывал и тайком вытирал заплаканные глаза.
- Профессор, я это… - невнятно пробурчал Хагрид, - меня директор послала, поиски … того… окончены. Вас ждут в замке. Мне так жаль, профессор, так жаль… Гермиона… - и он залился слезами.
- Хорошо. Передай, я скоро буду, - спокойно сказал Снейп, но его потемневшее, измученное лицо и горький взгляд потрясли добродушного полувеликана.
- Профессор, мы…э-э-э…никогда не были друзьями, но я…вы всегда можете на меня рассчитывать, - Хагрид окончательно расчувствовался, увидев, как обеспокоен Мастер зелий, и хотел даже обнять его, но застеснялся и лишь похлопал Северуса по плечу.
- Ладно, я это … пошёл, - сказал полувеликан и отправился к себе в хижину.
Северус остался один. Вдруг он замер, прислушался к звукам леса, вглядываясь в заросли, словно надеясь на чудо. Сердце его словно перестало биться. Но лес ответил ему тишиной, смолкло даже пение птиц, ночь вступила в свои права. Снейп глубоко вздохнул: кажется, и в его жизни наступила ночь.

*****
Гермиона и незнакомец, крепко держась за руки, подошли к высокой ограде замка. Огромные кованые ворота бесшумно отворились перед ними.
Перед взором девушки открылся чудесный вид. Высокие стройные деревья тянулись в небо, ноги утопали в мягкой зеленой траве, вокруг цвели диковинные цветы и пели птицы.
Незнакомец повел её по песчаной тропинке к сияющему белоснежному замку. Гермиона шла, совершенно очарованая красотой этого места. В тихом шелесте листвы, в журчании ручейка ей слышалось предсказание её судьбы.
Они шли по длинным коридорам, просторным переходам, то проходя по огромным мраморным залам, то попадая в великолепные парки с фонтанами, аккуратно подстриженными кустами и коврами из чудесных цветов.
Наконец они остановились. Гермиона огляделась: они стояли в центре небольшого зала, стены которого выложены розовым камнем, а по потолку плыли белые облака. Незнакомец отпустил её руку.
- Ты устала, Анта-элли, тебе нужно отдохнуть, вот твоя комната, - нараспев сказал он, распахнув дверь, которая полностью сливалась со стеной.
Гермиона вошла в комнату. Помещение было просторным, справа - выход на террасу, где вместо двери были вывешены легкие шелковые занавесы, которые развивались от еле ощутимого ветерка. Напротив входа стояла широкая кровать, со всех сторон ее прозрачной ширмой закрывали розовые легкие ткани. На полу лежал мягкий ковер с причудливыми узорами.
Девушка оглянулась, чтобы расспросить незнакомца, где она находится, но он исчез.
Гермиона ещё раз внимательно осмотрела комнату и заметила маленькую дверь рядом с кроватью, за дверью, к ее радости, находилась ванная комната. Серебряная ванна была наполнена прозрачной теплой водой. Девушка с радостью скинула с себя грязную одежду и погрузилась в неё.
Через некоторое время уже в постели Гермиона почувствовала блаженную слабость, исчезла тревога, не покидавшая её последние дни, сердце её наполнили спокойствие и безмятежная радость. Дыхание выровнялось, и она тут же уснула.

Утро было теплым и солнечным. Свежий ветерок влетал в комнату сквозь тонкие занавески.
Гермиона проснулась, чувствуя себя бодрой и отдохнувшей. Она встала с кровати и, с удовольствием потянувшись, вышла на террасу. Солнце светило по-летнему ярко, в густых ветвях щебетали птицы, воздух был наполнен ароматом спелых трав и цветов. Гермиона улыбнулась, наслаждаясь этим теплом, живительным воздухом, синевой неба, удивительной красотой и покоем этих мест.
Ей вдруг вспомнилось такое же чудесное летнее утро, несколько месяцев назад, когда она впервые встретила Северуса после страшной войны. Она заглянула ему в глаза и в тот же миг поняла, что чувствует к этому человеку гораздо больше, чем ученица к учителю. Северус…
Гермиона словно очнулась от блаженного сна. Вчера она была слишком возбужденна всем происходящим, околдована красотой этих мест и, что греха таить, очарована прекрасным незнакомцем, встретившим её. Она совсем забыла о друзьях, о Хогвартсе и о Снейпе. Уже утро, в замке заметили её исчезновение. Мерлин, что подумает Северус, когда узнает, что она исчезла? Гермиона нахмурилась, её вчерашний поступок сегодня, при свете дня показался ей ужасно глупым и опрометчивым. Где она? Кто эти люди?
«Буду рассуждать здраво, - подумала Гермиона, облокотившись на перила террасы. - Шагнув вчера в серебристое облако, скорее всего, я попала в другое измерение. Да, это вполне возможно. Но, черт возьми, куда я попала и чей это замок? Мой провожатый говорил что-то об Эрэлли и меня называл как-то странно: Анта-элли, - девушка озадаченно принялась наматывать локон волос на палец. – Имена явно эльфийские, насколько я помню историю магии. Я у эльфов! – от этой мысли волшебнице стало не по себе, - и что теперь? Мерлин! Северус! Школа! Как я вернусь обратно? Надо попробовать выбраться отсюда». Она резко повернулась и почти уткнулась носом в белый плащ вчерашнего незнакомца, и, быстро отпрянув, чуть не упала. Но мужчина вовремя удержал её, обхватив за талию. Их глаза встретились, сердце девушки бешено забилось, она не понимала, что с ней происходит, от незнакомца исходило такое обаяние, он казался ей безгранично близким, будто они были давно знакомы, ей было невероятно комфортно рядом с ним. Наконец девушка пришла в себя и осторожно высвободилась из объятий мужчины.
- Как вас зовут? – с трудом восстанавливая дыхание, произнесла Гермиона. – И где я?
- Меня зовут Гэлнор*, о прекраснейшая Анта-элли. - Голос его звучал, как сладостная музыка. – Ты находишься в замке Владычицы Эрэлли. И я пришёл, чтобы проводить тебя к ней.
- Можно я сначала оденусь? - смутилась девушка, только сейчас заметив, что она стоит перед мужчиной в прозрачной ночной рубашке.
- Конечно, Анта-элли, твоя одежда лежит на кровати, одевайся, а я подожду за дверью, - мягко сказал Гэлнор и вышел из комнаты.
Гермиона облегченно вздохнула, когда он скрылся за дверью. В его присутствии она испытывала эмоции похожие на те, что она испытывала с Северусом: сердце так же билось в груди, а по телу то пробегал легкий холодок, то вдруг бросало в жар. Гермиона не понимала, как могут два таких разных мужчины вызывать у неё одинаковые ощущения. Она вызвала в памяти облик профессора: уже немолодое аскетическое лицо, чёрные волосы, орлиный нос, выразительные чёрные глаза и губы, искривлённые иронической улыбкой. Он держался прямо, двигался быстро. Гэлнор его полная противоположность: он был молод, светлые волосы обрамляли загорелое удивительно красивое лицо, ярко-голубые, как летнее небо, глаза светились добротой и лаской. Двигался Гэлнор с грацией большой кошки, а голос его звучал, как чарующая музыка.
Гермиона встряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Она любит Северуса и только его, и не будет думать не о ком другом. Сейчас перед ней стоят три задачи. Выяснить где она? Зачем она здесь? И как ей вернуться обратно? Разложив все по полочкам, девушка окончательно успокоилась, и отправилась одеваться.
Войдя в комнату, она подошла к кровати и ахнула от восхищения. На постели лежало платье, из тонкой белой ткани, похожей на шёлк, отделанное золотом, а рядом с ним – диадема из серебра усыпанная драгоценными камнями. Гермиона оделась и подошла к зеркалу. То, что она увидела, удивило её. Из зазеркалья на неё смотрела прекрасная девушка, тонкая, необычайно красивая. Платье при каждом её движении переливалось всеми цветами радуги, каштановые волосы, с которыми она никогда не могла справиться, словно по волшебству, как только она надела диадему, заструились мягкими локонами по плечам.
«Это не я, - изумилась Гермиона, - это Анта-элли. Мерлин, что со мной? Я …», - волшебница ахнула и отшатнулась от зеркала, её испугала сама мысль, что её догадка окажется правдой.
Постояв в нерешительности несколько секунд, девушка вышла из комнаты.
Пожалуй, нет лучше способа узнать истинный характер мужчины, чем заставить его ждать тебя. Гэлнор улыбнулся Гермионе и протянул ей руку. Девушка, не раздумывая, подала свою.
Так, держась за руки, они вошли в Тронный Зал. Он был сделан в виде деревянного купола, казалось, что сама природа вырастила его. Эльфы искусные строители, а над Тронным Залом трудились лучшие мастера древности. Большие окна в виде листьев были завешаны. В центре на возвышении стоял трон с вырезанными узорами. Над троном с потолка свисало изображение солнца, украшенное изумрудами и рубинами. За ним в тени зала невидимками стояли двое стражей в плащах. На троне сидела молодая женщина.
Увидев вошедших, она улыбнулась и, поднявшись, поспешила им на встречу.
- Я так рада видеть тебя, Анта-элли, - ласково сказала Владычица Эрэлли, заключая Гермиону в свои объятия.
Девушка была несколько озадачена таким теплым приемом, но от эльфийки исходила такая волна любви и участия, что волшебница даже не подумала задавать вопросы. Она лишь с восхищением рассматривала Владычицу эльфов. Эрэлли была очень красива, серебряные волосы шёлковой волной обрамляли прекрасное лицо эльфийки, платье нежно-зеленого цвета окутывало её тонкую, девичью фигурку, словно молодая листва стройную березку. Она казалась такой юной, и только ласковые голубые глаза, в которых светилась мудрость веков, выдавали её возраст.
- У тебя много вопросов, Анта-элли, - пропела Владычица, - я отвечу на каждый из них, но чуть позже. А сейчас мы позавтракаем, ты, наверное, проголодалась.
Она взяла девушку за руку и повела в Обеденный зал замка. Гэлнор неслышно проследовал за ними.
В Обеденном зале за огромным столом, уставленным различными яствами, сидели эльфы. Теперь уже Гермиона была уверена в том, что она попала именно к ним. Эрэлли прошла во главу стола и, показав девушке, место рядом с собой, села на стул, стоящий несколько выше остальных. Слева от нее, как раз напротив Гермионы, расположился Гэлнор.
Гермионе никак не удавалось сосредоточиться на еде, со всех сторон доносились звонкие голоса эльфов, а в голове вертелось множество вопросов, но девушка благоразумно решила подождать окончания завтрака. Она уткнулась в тарелку с чем-то очень вкусным на вид, делая вид, что ей безумно интересно гонять серебряной вилкой горошину.
- Ты совсем не притронулась к пище, Анта-элли. Тебе не понравилась наша еда? – послышался ласковый голос Гэлнора, который заставил девушку задрожать.
Гермиона подняла глаза, эльф с нежностью смотрел на нее. Сердце девушки вновь забилось быстрее, ей показалось, что она утонула в его голубых глазах. С трудом отведя взгляд, она прошептала.
- Спасибо, все очень вкусно.
«Мерлин, что со мной происходит? Такое чувство, будто я знаю его всю жизнь. Я забываю обо всем, стоит ему посмотреть на меня. Что же будет дальше?» - с грустью подумала Гермиона, но её размышления прервала Эрэлли:
- Если ты готова, мы можем пройти в мои комнаты, где нам никто не будет мешать. И ты, наконец, можешь получить ответы на все свои вопросы, моя девочка, – пропела Владычица эльфов, вставая.

Гермиона с радостью последовала за ней. Они прошли через парк, по мягкой шелковистой траве. Гермиона не уставала удивляться красоте этих мест. Здесь царило вечное лето. Вокруг цвели цветы, в ветвях деревьев весло щебетали птицы.
Наконец, они дошли до огромного дерева, опустившего свои ветки до самой земли. Эрэлли раздвинула ветви и пригласила Гермиону внутрь.
Каково же было удивление волшебницы, когда она шагнула вслед за эльфийкой. То, что снаружи казалось огромным деревом, внутри оказалось покоями Владычицы. Эрэлли взяла девушку за руку и провела в уютную комнатку, где они уселись на маленький диванчик. Гэлнор, который всю дорогу тенью следовал за ними, тихо встал у дверей.
- Я знаю, что ты не понимаешь, что с тобой происходит. Мне придется многое тебе рассказать, готова ли ты слушать, Гермиона? – мягко произнесла Эрэлли.
Услышав своё имя, девушка вздрогнула. Ее впервые здесь так назвали.
- Я вижу, ты удивлена? – улыбнулась Владычица, - «Гермиона» - так тебя называют в мире людей и волшебников, здесь у эльфов твое имя Анта-элли, что означает «дар звёзд». Так я назвала тебя, как только ты родилась.
Гермиона с удивлением взглянула на собеседницу.
- Как только я родилась? – пораженно переспросила она.
- Да, милая, но всё по порядку. Наша история началась очень давно, задолго до твоего рождения. Тогда люди только пришли в этот мир, которым правило волшебство. Эльфы, маги, великаны и люди все жили вместе, и нам еще не приходилось скрывать свое существование. Тогда эльфы не делились на светлых и темных, а были единым народом.
Наш раскол произошел в то время, когда эльфы потеряли былое могущество и были оттеснены людьми в леса. Большинство из нас смирилось с этим, решив посвятить себя сохранению нашей магии и нашего уклада жизни. Но были такие, кто не желал признавать поражения. Эти эльфы назвали себя Темными и выступили за то, чтобы возобновить войну с людьми, и вернуть былое величие. Но мы эльфы не владеем черной магией, а победить людей без неё было невозможно.
У Темных появился свой лидер Митраель, он и задумал объединиться с темными волшебниками. Он нашел пятерых магов, которые в обмен на тайну вечной молодости, согласились открыть ему секреты черной магии и создать кристалл Всевластия, - Эрэлли тяжело вздохнула.
Гермиона видела, что Владычице трудно рассказывать о том, как ее братья встали на сторону тьмы. Девушка непроизвольно взяла эльфийку за руку и тихонько сжала ее.
Эрэлли продолжила свой рассказ:
- Овладев черной магией, Темные эльфы объявили своим покровителем Грен Каина, бога разрушения, так как лишь его помощь давала полный доступ к силе Тьмы. Мы Светлые эльфы решили уничтожить Темных, прежде чем те втянут весь эльфийский народ в кровавую войну с людьми. Началась жестокая беспощадная война.
Люди и светлые волшебники встали на нашу сторону. Это было время великих королей. Тогда-то я встретила Астралдира, могущественного короля Западных людей. Астралдир был самый сильный и величайший в делах доблести. Он был так храбр и красив, что я полюбила его, и он стал моим мужем.
Голос эльфийки чуть дрогнул, а на глазах появились слезы.
- Он погиб в жестокой битве за крепость Эльвен, так и не узнав, что у нас с ним родилась дочь.
Митраель вскоре понял, что ему не удастся справиться со Светлыми эльфами, так как нам помогают и люди, и волшебники, тогда он и решил создать кристалл Всевластия, чтобы покончить с нами. Сила этого камня была такова, что могла уничтожить всех Светлых эльфов и магов одним махом, тогда люди остались бы без защиты.
Те пятеро чародеев, объединив свои злые помыслы, создали хрустальный камень. Но случилось так, что чародеи не рассчитали силы созданного ими кристалла. Рождаясь, он поглотил силы четверых из них, превратив их в бесплотные призраки, в живых остался только самый молодой маг, его звали Ахэир*. Он был великим волшебником, но его силы не хватало, чтобы кристалл обрел то могущество, которое было необходимо Митраелю. Тогда чародей сотворил зелье, способное напитать камень силой. Не было только последнего, но самого главного ингредиента – крови существа, объединяющего в себе эльфа, мага и человека. Тогда Митраелю пришла в голову страшная идея, он решил выкрасть мою дочь Гэллаис.
Эрэлли замолчала, не в силах продолжать свой рассказ. Гэлнор подошел к Владычице и, присев на колени, протянул ей стакан с водой.
- Может быть, мы поговорим завтра, - робко произнесла Гермиона, - я вижу, как вам тяжело.
Но эльфийка отрицательно покачала головой, и, отпив глоток воды, продолжила:
-Гэллаис была прекрасным ребенком, и характером и внешностью похожа на своего отца, такая же храбрая и умная, и у нее были те же бездонные, карие глаза и вьющиеся каштановые волосы, как и у него.
Услышав это, Гермиона замерла, не в силах пошевелиться - Эрэлли описывала ее внешность. А владычица лишь ласково посмотрела на девушку и говорила дальше:
- Моей дочери было тогда шестнадцать, ребенок по меркам эльфов, но достаточно взрослая для людей. Темные выкрали Гэллаис, но так как в ней текла кровь только эльфов и людей, Ахэиру пришлось взять её в жены. Они с Митраелем решили, что как только у Гэллаис родится ребенок, они смогут использовать его кровь, для зелья.
Эльфийка не в силах была больше сдерживать свои чувства. Прозрачные, словно роса, слезы капали из ее глаз, но она мужественно продолжала свой рассказ:
- Я пыталась найти Гэллаис. Каждая битва все больше приближала меня к Хелгору*, хрустальной башне, где Митраель скрывал кристалл Всевластия и мою дочь. Но случилось непредвиденное, то, чего не ожидали ни я, ни Митраель: Ахэир полюбил свою жену, и, понимая какое зло он совершил, решил спасти и Гэллаис, и ребенка. Он сбежал в Западные земли, откуда он сам был родом. Митраэль отправил за ними погоню, но Ахэиру удалось перебраться на острова, и спрятаться у людей. Моя дочь не выдержала напряжения и умерла при родах, а Ахэир, понявший, что ему не удастся скрыться от погони, решил, что будет лучше, если он оставит ребенка у людей, а сам попытается замести следы. Так он и сделал, но вскоре был пойман Темными эльфами. Его подвергли страшным пыткам, но он так не выдал тайну местонахождения своего ребенка».
- Но неужели вы не могли обнаружить его? – дрожащим от волнения голосом спросила Гермиона. – Ведь магию не скрыть даже у младенцев.
- Дело в том, что мой внук, а возможно это была внучка, родился обычным магглом, так вы волшебники называете людей, в нем не было не грамма магической энергии. Поэтому ни я, ни Темные не могли найти его. Ахэир, спасая своего ребенка, спас весь мир. Без кристалла Всевластия, Митраель был бессилен, и Светлые эльфы смогли наложить проклятие на Темных, превратившее тех в расу тьмы. Вскоре Темные эльфы были разбиты. Они были вынуждены скрыться в подземном городе. Темные эльфы постепенно видоизменялись. Их кожа стала черной как ночь, а волосы потеряли цвет. Они стали слабее здоровьем и даже начали умирать от времени и болезней. Но прошло уже много веков после наложения, Проклятье Эльфов начало утрачивать свою силу. Темные теперь могут выбираться на поверхность днем. У них появился новый предводитель Умарт, он потомок Митраеля, погибшего в последней битве. Умарт решил закончить дело своего предка и возродить былое величие Темных эльфов. Для этого ему нужно лишь добраться до Хелгора и возродить кристалл Всевластия. И еще ему нужна кровь. Твоя кровь, моя девочка.
- Моя кровь?! – изумленно воскликнула Гермиона, - но этого не может быть, я же не…, - внезапная догадка заставила ее замолчать.
- Ты моя правнучка, Гермиона, потомок моей любимой дочери Гэллаис. – Владычица с нежностью посмотрела на девушку. – Я ждала твоего появления не одно тысячелетие. Но все предыдущие поколения в твоем роду рождались магглами, поэтому ни я, ни Темные не могли их обнаружить. И вот двадцать лет назад, Гэллаис возвестил мне, что ты родилась.
Сказав это, эльфийка встала и, подойдя к маленькому столику, на котором стояла резная шкатулка, достала оттуда большой изумруд на серебряной цепочке.
- Этот камень был преподнесен моей дочери в день ее рождения королем гномов. Он был назван в ее честь и заколдован ими так, что носить его могла только Гэллаис и её потомки. Когда моя дочь погибла, камень перестал светиться, а когда родилась ты, я, наконец, увидела слабое свечение. Надень его.
Эрэлли подошла к Гермионе и протянула ей кулон. Девушка в растерянности посмотрела на Владычицу эльфов, еще не совсем понимая, что происходит.
- Но я не думаю… Вы уверены? В моей семье никогда…- только и смогла произнести она.
- Гермиона, ты никогда не была трусихой, надень кристалл, и мы увидим, права я или нет.
Юная волшебница встала, дрожащей рукой взяла ожерелье и надела его себе на шею. Как только изумруд коснулся ее груди, он ярко вспыхнул, словно был рад своей новой хозяйке, и тут же внутри него засияла яркая звездочка.
- Анта-элли, - прошептала Эрэлли, обнимая Гермиону. – Я так надеялась, что найду тебя.
- Но как? Как это может быть? Я не понимаю? Я никогда не чувствовала, что во мне течет кровь эльфов. – Девушка испытующе взглянула на Владычицу.
- Гермиона, а как же магия? Много ты видела волшебниц из семей магглов, которые так же быстро адаптировались в магическом мире, как ты? – улыбнулась Эрэлли. – Тебя никогда не удивляло то, что ты так быстро усваиваешь магические науки? И, наконец, как объяснить, что «грязнокровка», извини, я знаю, что так называют тебя твои враги, оказалась такой сильной волшебницей. В тебе всегда говорила наша кровь, моя милая, – мягко произнесла эльфийка.
- И что теперь? – вполголоса спросила Гермиона, без сил опускаясь на диванчик. – Если Темные эльфы найдут меня, они смогут возродить кристалл и тогда… Даже страшно подумать - они смогут уничтожить всю светлую магию, – огорченно вздохнула девушка. - Волдеморт просто котенок по сравнению с ними, - прошептала она самой себе. - Что мне делать, Эрэлли? Умереть? Чтобы моя кровь не досталась Темным? – спросила она, вопросительно взглянув на эльфийку.
- Нет, конечно, нет, моя девочка, - Эрэлли села рядом правнучкой* и ласково обняла её. – Наша магия не всесильна, но лучшие мастера трудились много лет, и создали рецепт зелья уничтожающего кристалл Всевластия. Но… - Владычица замолчала, с трудом подбирая слова. - Мне трудно об этом говорить, но для него тоже нужна твоя кровь. Мои разведчики во главе с Гэлнором обнаружили Хэлгор, это было очень трудно, так как весь наш мир покинул то измерение, в котором ты живешь. Но, чтобы уничтожить кристалл зелье должно быть сварено на месте, и твоя кровь должна попасть в него прямо из вены. Я знаю, что не вправе требовать от тебя такой жертвы, ты и так много пережила. – В голосе эльфийки было столько боли и печали, что Гермионе стало безумно жаль её, и она не дала ей договорить.
- Я согласна, - твердо сказала девушка. – Когда я должна отправиться туда? И можно мне будет попрощаться с друзьями? – она вспомнила о Северусе, и стало больно от мысли, что, возможно, она больше никогда не увидит его.
- Девочка моя, конечно, ты сможешь вернуться в Хогвартс, к тому же тебе нужен будет еще один спутник.
- Ещё один? – изумленно спросила Гермиона, но у нее отлегло от сердца – она пойдет не одна.
- Гэлнор будет сопровождать тебя, - эльф выступил из тени и поклонился девушке. – Он же обучит тебя магии эльфов, насколько это возможно за столь короткий срок, у нас есть не больше недели.
- Недели? – встревожилась волшебница. – Но в замке будут волноваться, из-за моего отсутствия.
- Ты потом им все объяснишь. Когда вернешься. Вам нужен еще один волшебник, так как твои магические силы будут ослаблены в Ардис Хэлгэайни. Кристалл хоть и спит, но вокруг него действует поле, уменьшающее магию. И было бы хорошо, если бы ваш спутник знал чёрную магию. Тёмные, скорее всего, уже догадались, что я нашла тебя, и теперь у них есть единственный шанс - напасть на тебя уже на земле Духов Льда. – Эрэлли задумалась. – Нам придется опять объединиться с волшебниками, чтобы разбить Темных и ваших Пожирателей в этом измерении. Я думаю, что вместе нам это будет под силу. Ваша же задача состоит в том, чтобы уничтожить кристалл Всевластия.
- А что будет потом? – робко спросила Гермиона. –Если нам удастся… Если я останусь жива…
- Ты сможешь присоединиться к нам, Анта-элли, и стать эльфом, изумруд признал тебя, он будет для тебя порталом в наш мир. Я буду ждать тебя. – Эрэлли пристально посмотрела в глаза девушки. – Мы проведем обряд, ты выйдешь замуж за избранника и станешь эльфом.
- За избранника? – изумилась девушка. – У меня есть избранник?
- Конечно, ты же сама почувствовала это, разве нет? – в глазах эльфийки заиграли озорные искорки, делая её совсем юной.
Гермиона взглянула на Гэлнора, и эльф не отвёл взгляд. Да, она это почувствовала, но как тогда быть с её любовью к Северусу?
- Я запуталась, - тихо произнесла девушка, опустив голову.
- У тебя есть время понять, кто дорог тебе, я знаю, что в твоем сердце уже есть мужчина, но любовь эльфов несколько иная, чем у людей. Нас нелегко ввести в заблуждение, и дух у нас правит телом, а потому желания одного лишь тела редко направляют нас. У людей же все иначе - страсть затуманивает вам головы, и часто вожделение вы принимаете за любовь. Я не требую от тебя поспешных решений. Гэлнор пойдет с тобой, и у тебя будет время понять, чего ты хочешь: остаться в мире волшебников или присоединиться к нам. Я приму любое твое решение. Но знай, выйдя замуж за волшебника, ты уже не сможешь стать эльфом, - Эрэлли глубоко вздохнула. - Изумруд же в любом случае останется у тебя, возможно, кто-то из твоих потомков захочет вернуться в страну предков.
- Спасибо, что ты даешь мне время подумать, Эрэлли. Я действительно должна разобраться в своих чувствах и желаниях. Ещё недавно у меня не было сомнений с кем и где я должна быть. Но теперь… - Гермиона из-под полуопущенных ресниц посмотрела на Гэлнора, он не сводил с неё восторженных глаз. Девушка покраснела и улыбнулась.
- Разговор был долгим и тяжелым для нас обоих, - тепло сказала Эрэлли, обняв Гермиону. – Тебе нужно отдохнуть, Гэлнор проводит тебя.
- Но мы еще не обсудили план действий, - возразила Гермиона.
- Узнаю дух Астралдира, - улыбнулась эльфийка, - ты очень похожа на своего предка и внешностью и характером, - Эрэлли с любовью погладила девушку по непослушным волосам. – Вы мчитесь в бой, не давая себе отдохнуть. У нас еще будет время обсудить все детали, ты будешь здесь еще семь дней, и мы будем часто видеться, а теперь иди. – Эльфийка поцеловала девушку в лоб и поднялась.
Гермиона тоже встала и направилась к выходу. Там её уже ждал «избранник». Эльф взял её за руку, и они вышли из шатра Владычицы.
Они долго гуляли по шелковистой траве, по посыпанным золотым песком дорожкам, слушали пение птиц и журчание ручейков. Они почти не разговаривали, но понимали друг друга без слов. Гэлнор ни на миг не отпускал руку Гермионы, и ей было хорошо и спокойно рядом с ним. Дойдя до небольшой светлой поляны на берегу пруда, они присели на мягкую траву прямо у воды.
«Я не понимаю, что со мной происходит, я люблю Северуса, но почему тогда мне так хорошо рядом с Гэлнором?» Эльф будто почувствовал, что она думает о нем, и внимательно посмотрел ей в глаза, но ничего не сказал, а только сильнее сжал её руку. « А держать меня за руку, по-моему, уже вошло у него в привычку», – Гермиона улыбнулась своему спутнику и прижалась к нему, положив голову ему на плечо.

*Гэлнор - Звездный Огонь
*Ахэир - Сын Тьмы
*Хэлгор - Горький Лед
*Гэллаис - Звездное Кружево
*Она, конечно, «пра-пра-пра …», но не будем вдаваться в подробности.
*Ардис Хэлгэайни - земля Духов Льда

Наступило раннее утро. Небо над замком Хогвартс было тяжелым и серым. Сквозь плотный туман скупо пробивались лучи неяркого октябрьского солнца. Несколько дней лил, не переставая, холодный нудный дождь, за окнами шумел сильный ветер, пробирающий до костей любого, кто отважится выйти за ворота.
Северус проснулся затемно, дрожа от холода. Вчера он снова не стал топить камин, впрочем, он не делал этого уже неделю. С того дня, как пропала Гермиона, он сознательно старался причинить себе как можно больше физических страданий, в надежде заглушить ту боль, которая разрывала душу.
Несмотря на все увещевания МакГонагалл, он не выходил в Большой Зал ни к завтраку, ни к обеду, ни к ужину. Он запретил домовикам разжигать огонь в камине в своих комнатах и в кабинете. Он изводил себя работой, до умопомрачения варя зелья для больничного крыла, проводя все свободное время в лаборатории. К тому же Снейп завалил своих студентов контрольными, дабы потом мучить себя их проверкой до самого утра.
Минерва видела, что с профессором творится что-то неладное: он похудел, под глазами залегли темные тени, взгляд потух. Но все ее просьбы заняться своим здоровьем Северус тут же пресекал, ссылаясь на то, что уроки он ведет, как подобает, а его личная жизнь никого не касается. К концу недели его уже пошатывало от голода, а перед глазами временами проплывали радужные круги.
Сегодня утром он проснулся от страшной головной боли.
Хогвартс окутывала мягкая тишина, как бывает только ранним утром, когда все еще спят. Некоторое время Северус лежал неподвижно, уставившись в одну точку, пытаясь придти в себя. Его мутило от голода, а в затылке, казалось, расположилась небольшая кузница, и кузнец настойчиво стучал молотом по наковальне.
С трудом поднявшись с постели, он прошел в ванную комнату. Решив сменить гнев на милость, Северус позволил себе принять сегодня не ледяной, а чуть теплый душ. Это позволило немного согреться, но руки все равно не прекратили дрожать, а головная боль не утихла. Поняв, что в таком состоянии он просто не сможет вести уроки, он отправился в лабораторию. Там Северус опустошил несколько склянок с восстанавливающим зельем, зельем от головной боли и зельем, притупляющим голод.
Почувствовав себя немного лучше, Северус отправился в свой кабинет. Есть не хотелось, и вместо завтрака он решил закончить проверку контрольных работ.
Он ставил очередному гению «отвратительно», когда в камине вдруг вспыхнуло зеленое пламя, и появилась голова Виктора Крама.
- Доброе утро, профессор Снейп! - Крам глупо улыбался, и это не добавило Северусу хорошего настроения.
- Что вам нужно? – презрительно скривившись, прошипел он сквозь зубы.
- Гермиона вернулась. Мы ждем вас в кабинете директора, - быстро произнес Виктор и исчез.
Северус замер, словно громом пораженный. Сердце гулко ухнуло и на миг перестало биться. Душа радостно встрепенулась, словно раненая птица, получившая надежду на спасение. Она пела и звала бросить всё и бежать к ней, любимой, единственной, но холодный рассудок не позволил подчиниться так некстати нахлынувшим глупым чувствам.
Да, Гермиона вернулась в Хогвартс, но вернулась ли она к нему? Почему, после столь долгого отсутствия, она отправилась прямиком к Минерве, а не спустилась в подземелья?
Он отдал бы всё только бы обнять её, прижать к себе, и чтобы она посмотрела на него как прежде с нежностью своими огромными карими глазами.
Северус закрыл глаза и застонал. Он готов убить любого, кто посмел бы назвать его трусом, и вот теперь первый раз в жизни он боялся, боялся увидеть в её ставших такими родными глазах пустоту и равнодушие.
- Профессор! Профессор Снейп! - послышалось из камина. На этот раз это была голова Поттера. – Профессор, мы ждём вас, все уже собрались.
- Хорошо, сейчас буду, - отрывисто произнёс Северус.
Гарри хотел ещё что-то сказать, но профессор уже вылетел из комнаты.
*****

Гэлнор первый исчез в серебристом мареве портала. Гермиона на секунду замешкалась и, оглянувшись, махнула рукой, прощаясь с Эрэлли. Затем, бросив последний взгляд на эльфийский замок, шагнула вслед за другом.
Через мгновение девушка уже стояла посреди знакомой поляны в Запретном лесу. Портал исчез. Гермиона огляделась. В стране эльфов царило вечное лето, а здесь поздняя осень уже вступила в свои права. Серое небо, низкие тяжелые влажные облака, из которых изредка падали снежинки. Лес стал голым и почти прозрачным. Листва с деревьев совсем облетела, и только некоторые молодые дубки сохранили еще свои увядшие желтые листья.
Холодно… Гермиона поежилась, плотнее закутываясь в эльфийский плащ, мысленно поблагодарив Эрэлли за то, что та настояла, чтобы правнучка отправилась домой в эльфийской одежде.
Сегодня утром Владычица появилась в комнате девушки, неся в руках новую одежду.
- Тебе должно быть удобно в путешествии, - ласково улыбаясь, пропела Эрэлли, разворачивая простое эльфийское платье и длинный серый плащ. - Эти вещи сделаны специально для тебя, моя девочка, они согреют тебя в холод, а в жару подарят прохладу.
Гермиона надела платье, набросила на плечи плащ. На груди яркой звездочкой сиял Гэллаис - волшебный изумруд, подарок Эрэлли. Волосы теперь она привыкла заплетать в тугую косу, чтобы они не мешали при стрельбе из лука, которой она обучалась за время своего пребывания в замке.
Владычица подошла к девушке и нежно провела по её волосам.
- Не забудь, ты всегда можешь вернуться обратно, стоит тебе только прикоснуться к Гэллаис и подумать обо мне.
Гермиона молча кивнула, стараясь скрыть слезы, готовые в любую секунду политься из глаз. За эту неделю, проведенную в замке, Эрэлли стала ей очень близким и родным человеком. Владычица эльфов тоже была грустна. Разлука с Анта-элли сильно огорчала её, но она старалась не показывать свои чувства, боясь еще больше расстроить девушку.
- А теперь слушай меня внимательно, девочка, - мягко произнесла Эрэлли. - Постарайтесь не задерживаться в Хогвартсе, чем раньше вы попадете в Ардис Хэлгэайни*, тем больше у вас шансов выполнить свою миссию. Вот рецепт зелья, уничтожающего кристалл, ингредиенты для его приготовления будут у Гэлнора.
Владычица подала Гермионе свиток, исписанный эльфийскими письменами, но девушку это нисколько не смутило - она уже изучила эльфийскую грамоту. За неделю, проведенную у эльфов, она многое успела узнать. Эрэлли учила её тайнам эльфийской магии, Гэлнор занимался с ней стрельбой из лука и основам боя на эльфийских мечах. Иногда девушке казалось, что время здесь тянется удивительно медленно, словно кто-то растягивал его специально для того, чтобы она могла как можно больше успеть за столь короткий срок. Как она узнала позже, Эрэлли действительно замедлила ход времени, чтобы ее правнучка по возможности хорошо подготовилась к опасному путешествию.
- А это жезл перемещения, вы называете такие предметы порт-ключ, он перенесет вас в землю Духов Льда. – Эрэлли подала девушке небольшой жезл, сделанный из дерева. - Но по ледяной пустыне вам придется идти пешком. В Хогвартсе к вам присоединится третий спутник, это должен быть сильный маг, знающий темную магию и умеющий варить сложные зелья.
Гермиона улыбнулась, подумав о Северусе. Если бы он пошел с ней, ей не было бы так страшно.
- Я знаю, о ком ты подумала, - прошептала Эрэлли, обняв правнучку. - Если он тот, кто тебе нужен, он пойдет с тобой.
С этими словами Владычица взяла девушку за руку, и они прошли в Тронный зал, где их уже ждали эльфы. Прощание было долгим и немного грустным.

- Анта-элли, нам нужно идти, - прервал её размышления звонкий голос эльфа.
Гермиона поймала взгляд Гэлнора, ей стало чуточку легче. Рядом с ней был друг, частичка того мира, который она уже привыкла считать своим. Она улыбнулась, подошла к эльфу и сама взяла его за руку.
- Пошли, - вполголоса произнесла девушка и направилась к замку.

Подойдя к замку, Гермиона остановилась. Ей не хотелось привлекать к своему возвращению особого внимания, и она решила воспользоваться тайным входом, о котором знали только преподаватели школы.
Пройдя по длинному коридору, освещенному светом факелов, спутники оказались в небольшом дворике недалеко от кабинета трансфигурации.
- Я предлагаю сразу пройти в кабинет директора, - прошептала Гермиона. У нее было ощущение, что она снова ученица и это очередная вылазка их троицы.
Гэлнор, чуть улыбнувшись, кивнул в ответ.

Было раннее утро, и в кабинете директора никого не оказалось. Гермиона скинула плащ и устало опустилась в мягкое кресло, взглядом предложив Гэлнору сесть рядом.
- Подождем. Профессор МакГонагалл утром всегда заходит в кабинет, прежде чем спуститься к завтраку в Большой Зал, - Гермиона откинулась на спинку.
Какое счастье оказаться снова в Хогвартсе, среди этих древних стен, ставших за восемь лет для нее родным домом. Здесь она нашла друзей, здесь стала настоящей волшебницей, здесь она нашла свою любовь. Северус!
Гермиона сама не понимала, почему она до сих пор сидит здесь, а не бежит в подземелья. Её одолевали совершенно противоречивые чувства: ей до боли хотелось увидеть Северуса и в тоже время было страшно посмотреть ему в глаза. Хотя ей не в чем было винить себя, но девушке было неловко уже за то, что ей так комфортно рядом с другим мужчиной. Она не испытывала к Гэлнору той мучительной, всепоглощающей, затуманивающей разум страсти, которая охватывала её рядом с Мастером Зелий. Нет, к эльфу у нее были совершенно другие чувства, она любила его, но больше как друга, родственную душу, человека, рядом с которым испытываешь удивительное чувство покоя и безмятежности. Но Гермиона прекрасно понимала, что со стороны их отношения с эльфом очень похожи на влюбленность, и её охватывала дрожь от одной только мысли, что Северус может подумать, что она разлюбила его.
- Мисс Грейнджер, Гермиона, вы вернулись, - голос Дамблдора отвлёк её от грустных размышлений.
- Директор, - девушка чуть привстала в кресле.
- Сидите, сидите, я сейчас же сообщу Минерве, - воскликнул Альбус и исчез с портрета.
Вскоре в кабинет ворвалась растрепанная МакГонагалл, а вместе с ней практически весь преподавательский состав Хогвартса. Все что-то говорили, спрашивали, беспрестанно обнимали Гермиону. А через несколько минут к этой шумной толпе присоединились и Гарри с Виктором. Когда утихли первые восторги и все, наконец, успокоились и разошлись по своим рабочим местам, в кабинете остались только МакГонагалл, Поттер и Крам. Минерва уселась в кресло и жестом предложила остальным последовать её примеру.
- Ну, Гермиона, рассказывай, что с тобой произошло? - нетерпеливо потребовал Гарри.- Мы тут извелись все, пока тебя не было. Профессор Снейп целые сутки после твоего исчезновения летал на метле над Запретным лесом, ища хоть один твой след.
Гермиона вспыхнула, сердце болезненно сжалось: «Сколько же страданий я принесла Северусу? Мерлин!.. Кто-нибудь догадался сообщить ему, что я вернулась?»
Словно прочитав её мысли, Дамблдор вмешался в разговор:
- Кстати, а где Северус? Минерва, вы вызывали профессора Снейпа? Он очень волновался, когда мисс Грейнджер исчезла. Я думаю, не стоит без него начинать наш разговор, который обещает быть трудным и долгим.
- Да, да, конечно. Виктор, пригласите профессора Снейпа по каминной сети, - торопливо дала указания директор.
Гермиона взглянула на Гэлнора, сидящего в кресле напротив. За все время он не проронил ни единого слова. Он обладал врожденным даром сливаться с окружающим его миром, оставаясь незамеченным, и этим он напоминал ей Снейпа. Девушка не смогла сдержать улыбки. Как похожи эти двоё совершенно разных мужчин...
Вдруг сердце гулко стукнуло, а в груди потеплело. Северус! Она почувствовала его приближение.
Наконец послышались шаги, и вошёл ОН.
Гермиона поднялась ему навстречу.
- Доброе утро, профессор, - тихо сказала она.
«Мерлин! Что же я наделала?!» - Гермиона посмотрела на любимого, и сердце болезненно сжалось. Она поняла, как тяжело переживал Северус её исчезновение. Его потемневшее, измученное лицо и горький взгляд потрясли девушку.
- Доброе утро, мисс Грейнджер, - ледяным тоном произнёс Мастер Зелий и, чуть помедлив, все же пожал протянутую ему руку.
От этого прикосновения по спине девушки пробежал легкий холодок. «Как он может быть таким безразличным?» - Гермиона заглянула ему в глаза, пытаясь увидеть в них хоть каплю любви и участия. Несколько мгновений они стояли, не в силах отвести друг от друга пристального взгляда. Вдруг лицо Северуса дрогнуло, и он, чуть заметно улыбнувшись, слегка сжал руку девушки.
- Кхм-кхм, - прокашлялась МакГонаггал, чтобы привлечь к себе их внимание.
Северус вздрогнул, словно очнувшись, и, справившись с наплывом чувств, с неохотой выпустил руку Гермионы. Лицо его приняло привычно-холодное выражение.
- Гермиона, может быть ты, наконец, представишь нам своего спутника? – спросил Дамблдор.
Все взоры обратились к эльфу.
- Разрешите представить, – произнесла Гермиона. - Гэлнор.
Он встал с кресла и поклонился.
- Эльф?! – вскрикнул, не сдержавшись, Крам. – Что здесь делает эльф?!
- Виктор! – Гермиона вспыхнула. - Гэлнор мой друг…
- Ну-ну, успокойтесь, - мягко проговорил Дамблдор, словно разговаривая с маленькими детьми. – Мы рады приветствовать тебя, Гэлнор, сын Глорфиндела, – Альбус склонился в легком поклоне.
Гермиона удивленно смотрела на директора - откуда он может знать полное имя эльфа? А старик лишь лукаво посматривал на окружающих, поглаживая длинную седую бороду.
- И я рад видеть тебя, Альбус Пе́рсиваль Ву́лфрик Бра́йан Да́мблдор, Кавалер ордена Мерлина первой степени, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов, Величайший Волшебник современности, - эльф склонился в поклоне, перечислив все титулы старого волшебника.
- Мы обменялись любезностями. Теперь ваша очередь рассказывать, - Дамблдор ободряюще улыбнулся и хитро подмигнул Гермионе, словно знал все наперёд.
*****

Он бежал, перепрыгивая через ступеньки, и это просто счастье, что никто не встретился у него на пути. Сердце бешено колотилось, как птица в клетке, готовое выскочить из груди.
У дверей кабинета директора Снейп на несколько секунд остановился, чтобы перевести дух и немного придти в себя. Наконец, глубоко вздохнув и постаравшись придать своему лицу привычно-холодное выражение, он открыл дверь.
Войдя в кабинет, Северус сразу же увидел её. Руки предательски задрожали, а на лбу выступила испарина.
Гермиона сидела в кресле, такая прекрасная и … чужая. Кожа стала совсем прозрачной, ее каштановые волосы, вечно растрепанные и предоставленные сами себе, теперь были заплетены в причудливую косу, а выразительные янтарного цвета глаза светились мудростью и внутренним спокойствием.
И вот она, увидев его, стремительно поднялась навстречу.
- Доброе утро, профессор, - тихо сказала Гермиона.
Сердце болезненно сжалось… Профессор. А чего он еще ожидал? Протянутая ладошка. Только бы сдержаться и ничем не выдать своих чувств.
- Доброе утро, мисс Грейнджер, - сухо произнёс он, пожав протянутую ему руку.
Она подняла голову и их глаза встретились. Северус не сумел отвести взгляд и увидел в ее глазах … нежность, участие и бесконечную тревогу за него. Его словно обдало изнутри жаркой волной, и он был готов сгореть заживо в этом огне за один такой взгляд.
- Кхм-кхм, - Минерва прокашлялась, заставляя его вернуться к действительности.
Северус нехотя выпустил руку девушки, сел в свое любимое кресло около камина и отвернулся, стараясь привести мысли в порядок.
- … ты, наконец, представишь нам своего спутника? – услышал он вдруг.
Снейп поднял взгляд. Он еле сдержал стон, когда эльф встал рядом с Гермионой. Они… На них лежит печать родства, родственных душ. Так бывает и у людей, когда двое долго живут вместе в любви и согласии, они становятся неуловимо похожи. Северус почувствовал, что ему не хватает воздуха.
Избранник. Догадка ножом полоснула сердце. Северус отвернулся; у него не было больше сил это видеть. За последнюю неделю он изучил все фолианты об эльфах, которые были в Хогвартской библиотеке, и знал, что такое «Избранник». Вот кого она по-настоящему любит! Вот кто предназначен ей судьбой! А к Северусу она испытывает лишь жалость; так жалеют щенка, спасенного от лап живодеров. От этой мысли больно сдавило в груди, а истерзанная душа наполнилась тоской и отчаянием.
- … Теперь ваша очередь рассказывать, - слова Дамблдора проникли в его мысли и отвлекли от горьких переживаний.
Гермиона начала свой рассказ, и Снейп весь превратился в слух.
Да, его опасения сбылись: Гермиона действительно оказалась эльфийкой, причем не простым эльфом, а наследницей рода. Она рассказывала историю своего происхождения, а Северусу казалось, что слова падают как тяжелые камни, сминая и круша все его надежды, уничтожая любовь. Они никогда не будут вместе. От этой мысли сердце сковал лёд. И вокруг не было ничего кроме ледяной пустыни и одиночества.
- … чтобы уничтожить кристалл, зелье должно быть сварено на месте, и моя кровь должна попасть в него прямо из вены, – любимый голос чуть дрожал, но эти слова Гермиона произнесла решительно и четко.
«Девочка моя!», - Северус задохнулся от подступающего рыдания. В ледяной пустыне он потеряет её навсегда. Даже если ей удастся выжить в этой войне, она все равно уйдет от него. Эльфийский изумруд, яркой звездочкой сияющий на её груди – портал в мир эльфов.
- … нужен будет еще один спутник, сильный тёмный маг и хороший зельевар, - в этих словах послышался призыв и ожидание. Эти слова Гермиона говорила ему.
Северус поднял голову; у него появилась надежда. Он может пойти с ней, закрыть её от опасности, умереть за неё.
*****

Гермиона заканчивала свой рассказ. Она была ужасно огорчена и расстроена тем, что за все время Северус не проронил ни единого слова, он просто сидел, отвернувшись, наблюдая за огнем в камине. Только один раз он обернулся, когда она представила Гэлнора. Смерил их обоих холодным взглядом и снова отвел глаза.
- Мы с Гэлнором отправляемся завтра утром. Чем раньше мы попадем в Ардис Хэлгэайни, тем больше у нас шансов уничтожить кристалл Всевластия. Но нам нужен будет еще один спутник, сильный тёмный маг и хороший зельевар. - Девушка с надеждой посмотрела на Мастера Зелий. «Северус! Ты нужен мне! Скажи же хоть что-нибудь!», - мысленно молила она.
Но тут её окружили Гарри и Крам. Они наперебой начали доказывать Гермионе, кто из них более достоин составить ей компанию. Девушка почувствовала, что от этих двоих у неё начинает раскалываться голова.
- Не знаю, как мистер Крам, а вы, Поттер, никогда не могли сварить и простейшего зелья, - послышался мягкий, играющий на нервах голос.
Гермиона смотрела, как Снейп, словно в замедленном кино, встает с кресла, расправляет черные крылья плаща так, чтобы они чуть взметнулись, а его левая рука плавно делает «живодерское» движение пальцами, высвобождаясь из рукава. От этого жеста по спине побежали мурашки. И не у неё одной: спорщики сразу же замолчали, как нашкодившие ученики. Казалось, сейчас прозвучит устрашающее: «Двадцать баллов с Гриффиндора». Гермиона мысленно съежилась, совершенно забыв, что она больше не его ученица, а перед ней не грозный учитель. В её оправдание можно только сказать, что оба молодых человека стояли в таком же ступоре, как и она, не в силах отвести взгляд от этого поистине завораживающего человека.
- И к тому же я единственный из присутствующих обладаю достаточным опытом в области темной магии, - высокомерно, с присущей только ему иронией, продолжил Снейп. – Так что с мисс Грейнджер отправлюсь я, – тоном, не терпящим возражений, сказал он.
- Ну, вот и порешили, - радостно воскликнул Дамблдор, словно ожидая именно такой развязки событий.
- Но позвольте, - вмешалась Минерва, доселе молча сидевшая в директорском кресле, - а как же школа? Вы оставляете меня без двух преподавателей!
- Ну, этот вопрос легко решить, - Дамблдор сиял, как начищенный медный пятак. Думаю, Слагхорн согласится вернуться в школу, он будет вести Зелья, а ЗОТС мы доверим мистеру Краму. Надеюсь, мистер Крам не будет против?
Виктор нахмурился, но все-таки выдавил из себя: «Я согласен».
- Чудесно, теперь можно приступить к обсуждению плана действий, - лицо старого волшебника сразу стало серьезным.

Гермиона поднялась в свою комнату. Нужно было собрать всё необходимое для длительного путешествия. Эту роль решили поручить ей.
Гарри сказал, что у неё есть большой опыт в таких делах, ведь Незаметные расширяющие чары* получаются у неё просто замечательно. Снейп тогда только хмыкнул, скривив тонкие губы в чуть насмешливой улыбке.
Девушка нахмурилась, , ей хотелось быть сейчас рядом с Северусом в лаборатории, изучать рецепт зелья уничтожения кристалла и собирать все необходимое для его изготовления, но Гэлнор, в кои-то веки высказавший своё мнение, уверил всех, что они с профессором Снейпом гораздо лучше справятся с этим.
Гермиона устроилась в кресле у камина и задумалась. Самое удивительное, что Северус поддержал эльфа, подтвердив, что это наиболее верное решение, ведь зелье придется варить ему, а Гэлнор прекрасно знает рецепт, и разумнее будет доверить это дело им, а мисс Грейнджер пусть решает хозяйственные проблемы, как и подобает женщине.
Гермиона едва не вспылила, услышав эти слова. Она гневно взглянула на Северуса, но, увидев озорные искорки в его глазах, не удержалась и улыбнулась. Пусть уж лучше забавляется создавшейся ситуацией, чем сидит отрешенно, с мрачным лицом, не замечая ничего вокруг.
Девушка закусила губу. Сегодня утром она поняла, насколько Северус любит её, как дорожит ею. Перемены, произошедшие с ним за неделю её отсутствия, были ужасны: он ещё больше похудел, хотя казалось, что это уже невозможно, на бледном лице отчетливо отражалась смертельная усталость, темные круги под глазами стали заметнее. Сердце Гермионы болезненно сжалось, она не смогла сдержать слёз и расплакалась.
«Муррр-муррр-муррр! Моя хозяйка вернулась!» - огромный рыжий кот, запрыгнул в кресло, в котором сидела волшебница, и начал тереться головой о её щеку.
«Что это? Ты плачешь, Гермиона? – шершавый язычок скользнул по щеке. - Фу! Солено! Хозяйка! Не плачь! Я так соскучился!»
Гермиона обняла кота, уткнулась в его рыжую шёрстку, и тот успокаивающее замурлыкал. Девушка немного успокоилась, а кот удобно устроившись у нее на коленях, начал умываться. Глотик был уверен, что нет в мире более умиротворяющего зрелища, чем кот, вылизывающий свою прекрасную шерсть. Гермиона улыбнулась.
«Ну, ты успокоилась? Теперь рассказывай: как, что, когда и куда?» - промурлыкал кот.
- О чём это ты? – с удивлением глядя на Глотика, спросила девушка.
«Уже весь замок знает, что ты вернулась с прекрасным принцем. Крам в бешенстве рвёт на себе волосы, а наш любимый профессор решил завоевать доверие эльфа, а потом его отравить».
Гермионе показалось? Или кот действительно хмыкнул?
«Ну, про «отравить» это я уже сам догадался, - самодовольно продолжал Живоглот. – Профессор у нас умный, и он никому не отдаст Миону...»
Гермиона зажмурилась на секунду, не веря своим ушам.
- С каких это пор ты стал так хорошо относиться к профессору Снейпу? – Девушка приподняла кота за передние лапки и заглянула в его рыжие глаза.
«С тех самых пор, как провел в подземельях целую неделю, пока тебя не было. Северус сам ничего не ел, но всегда заставлял домовиков кормить меня, правда, спать я уходил домой, у него холодно. Бррр. Шерсть дыбом до сих пор стоит. Он искал тебя по всему лесу целый день, а когда ночью вернулся в замок - плакал. Он не знает, что я видел. Ты ему не говори. Отпусти меня, - кот осторожно лизнул девушку в нос. – Ты должна быть помягче с ним, Миона. Это он так тебя называл, ему не нравится, что Поттер зовет тебя Герми. Он со мной разговаривал, правда, не думаю, что он подозревал, будто я его понимаю».
Гермиона тяжело вздохнула, Глотик ещё раз напомнил, как много горя она принесла профессору. Сегодня же вечером она спустится в подземелья и поговорит с Северусом. Она постарается все исправить.
- Глотик, мне нужно собираться. Мне предстоит опасное путешествие, и возможно… возможно, я не вернусь, - тихо добавила Гермиона. – Тебя я отправлю к родителям.
«Нет, нет, нет!» – кот соскочил с колен и начал метаться по комнате, яростно фырча. «Ты вернешься! Обязательно вернешься! Снейп пойдет с тобой, и ничего не случится!» Вдруг он резко остановился и сел. «А вообще у меня есть мысль получше: я пойду с тобой».
- Нет, Глотик, я не могу тебя взять, - мягко сказала Гермиона, - там, куда мы отправляемся, очень холодно, не зря же эти места назвали земля Духов Льда. Ты там замерзнешь.
Кот обиженно отвернулся.
- Хорошо, ты останешься здесь, и я попрошу Хагрида за тобой присматривать. Ты согласен? – девушка присела на корточки и ласково погладила кота.
«Ну ладно. Согласен. Только пообещай вернуться и скажи Хагриду, чтобы он не заставлял меня любоваться его соплохвостами», – кот мурлыкнул в знак примирения.
- Вот и хорошо. А теперь мне надо заняться сборами. Винки! – позвала девушка домовиху.
*****

Поздно вечером, совершенно усталый, профессор Снейп шёл в свои комнаты. Если бы в этот момент кто-нибудь встретился ему на пути, он бы не поверил своим глазам. Профессор Снейп радостно, почти счастливо, улыбался. Впервые за последние несколько месяцев, а пожалуй, и лет, он чувствовал себя совершенно свободным. Ему не нужно больше притворяться, он больше не двойной агент, его миссия шпиона закончена, и он может сам распоряжаться своей судьбой. А его единственным желанием было находиться рядом с Гермионой, и это желание исполнилось. Северус не представлял, что их ждет в ледяной пустыне, он не был уверен, что они останутся живы, но одно он знал точно: он будет рядом с Гермионой, пока ей это будет нужно. Если же они благополучно вернутся, выполнив свою миссию, и любимая решит вернуться к эльфам…Ну, что ж, такова жизнь. Как там говорил Поттер: «… вы, как никто другой, достойны счастья». Северус невесело усмехнулся – значит, недостоин.
Придя к себе в комнаты, Снейп выпил зелье без сновидений и лег в постель. Завтра будет тяжелый день, и ему нужно обязательно выспаться. Северус заснул сразу, как только его голова коснулась подушки.
Он не слышал, как в полночь в его спальню проскользнула легкая тень…

Гермиона поежилась, как холодно.
- Incendio, - тихо произнесла она, разжигая огонь в камине.
Девушка подошла к кровати, на которой спал мужчина, бледное лицо сейчас было умиротворяющее спокойно. Она склонилась над ним, и её волосы коснулись его щеки. Спящий не пошевелился. Тогда, осмелев, она нежно дотронулась до его лица.
- Миона, - прошептал Северус сквозь сон.
«Сонное зелье… - Гермиона улыбнулась. - Он не проснётся».
Девушка сбросила мантию и скользнула под одеяло.
Она долго лежала, опершись на локоть, разглядывая любимое лицо. Северус улыбался во сне, его улыбка была такой трогательной, даже робкой. Снейп казался сейчас таким беззащитным без своей обычной маски высокомерия и сарказма, что у неё невольно защемило сердце. Гермиона, протянув руку, погладила кончиками пальцев его подбородок, а потом осторожно, боясь разбудить, лишь нежно касаясь губ, поцеловала мужчину. Дрожащими пальчиками она коснулась лба, провела по волосам, медленно, словно боясь разбудить, ласково очертила линию носа. Затем Гермиона коснулась губами его шеи. Из груди мужчины вырвался стон, она улыбнулась, прижимаясь к нему. Северус повернулся во сне и обнял девушку.
- Я люблю тебя, - нежно прошептала Гермиона, засыпая у него на груди.

* - земля Духов Льда
*Незаметные расширяющие чары – Гермиона применяла в книге «Гарри Поттер. Дары смерти» чтобы вместить в бальную сумочку палатку, одежду, книги и т.д.

Маленькая девочка бежала к нему по ромашковому полю. Солнечные зайчики играли в ее развевающихся на ветру каштановых волосах. Девочка подбежала ближе, и Северус неожиданно для себя подхватил ее на руки и поднял над головой. Она посмотрела на него сверху вниз и улыбнулась.
«У неё мои глаза», - мелькнула мысль.
- Я думала, ты потерял меня, - прощебетала девочка.
От этих слов у него тревожно засосало под ложечкой, он порывисто обнял ребенка, прижав к себе. Тоненькие ручки нежно обвили его шею.
- Не потеряй меня, папа, - прошептала она ему на ухо.
Весь мир на мгновение замер, голова закружилась. Северус вдруг понял, что для него нет на свете ничего дороже этих теплых ладошек и маленького сердечка, бьющегося рядом.
- Папа …, - снова услышал Северус и проснулся.

Он не торопился открывать глаза, боясь спугнуть свой сон, но ощущение ласковых рук, обнимающих его, и приятная тяжесть на груди не проходили.
Северус медленно приподнял веки. В комнате темно, лишь пламя камина слабо освещало ее. Рядом, положив голову ему на плечо, спала Гермиона.
Северус замер - его тело словно обдало изнутри горячей волной - и прикрыл глаза, стараясь совладать с собой. Вдруг он почувствовал легкие прикосновения маленьких пальчиков. Он глубоко, прерывисто вздохнул, тщетно стараясь собраться с мыслями. Пальцы, поглаживавшие его шею, принялись ласкать волосы. Северус ощутил тепло её дыхания, жар тела. Открыв глаза, он увидел взгляд девушки, полный любви и нежности, чувства захлестнули его. Он осторожно коснулся её волос, провел рукой вдоль тела.
- Как долго я ждал тебя, - от его слегка охрипшего голоса Гермиона почувствовала, как внутри взорвались и запульсировали миллионы звездочек.
Девушка первая поцеловала его. Северус ответил на поцелуй, его язык скользнул между ее губ, и он сильнее сжал ее в объятиях. Он обнимал ее так, словно в ней заключалось все, о чем он мечтал, руки жадно ласкали ее обнаженную спину, волосы, шею. Северус коснулся щеки, нежно погладил девушку по подбородку, снова и снова покрывая поцелуями лицо, губы, шею.
Вдруг на секунду он отстранился от нее и пристально посмотрел в бездонные карие глаза и на полураскрытые губы.
- Что с тобой? – прошептала девушка.
- Мы не должны, Миона, – дыхание мужчины было прерывистым, слова давались с трудом, - избранник…
- Ты мой избранник, - Гермиона не дала ему договорить. Всем своим существом она чувствовала: то, что происходит сейчас между ними, и должно происходить.
Прижавшись щекой к плечу Северуса, она коснулась губами его шеи, ощутив на языке пряный привкус. Рука её скользнула вниз. Из груди мужчины вырвался стон, и она улыбнулась, прижимаясь к нему. Он взял ее за плечи и страстно поцеловал.
Как только его губы коснулись ее, Гермиону окатила волна не испытанных доселе ощущений. Она прижалась к любимому, боясь, что он может отступить, однако опасения оказались напрасными: Северус решительно привлек ее к себе, покрывая поцелуями, доводя до исступления своими ласками, пока девушка не застонала от наслаждения.
От тепла ее тела, прикосновения влажных губ кровь в жилах закипела. Погрузив руки в пышные шелковистые волосы, Северус приблизил свои губы к ее лицу. Он коснулся языком ее губ, скользнул вниз, лаская грудь… Кончик его языка порхал по ее телу, словно бабочка. Он ласкал девушку языком, руками, губами, отчего по ее телу пробегала дрожь. Оно зажило своей собственной жизнью, задвигалось, принимая на себя всю тяжесть мужчины. Из уст Гермионы вырывались стоны, звучащие для него сладкой музыкой.
Огонь страсти полыхал, и Гермиона подалась навстречу. Северус потерял над собой всякую власть. Нежно касаясь своими бедрами ее живота, он накрыл собой любимую. Девушка выгнулась навстречу, и он впился ей в губы диким, ненасытным поцелуем.
Не в силах больше сдерживаться, Северус проник в Гермиону, встретив слабое сопротивление, и растворился в ней. До его сознания дошло, что он ее первый мужчина.
Северус застыл. Оба прерывисто дышали. Спустя несколько секунд он приподнялся на руках и взглянул в глаза Гермионы.
- Ты еще никогда …? – сбивчиво прошептал он.
Девушка лишь молча покачала головой.
– Почему ты мне не сказала? – хрипло спросил Северус.
Он возвышался над ней, опираясь на руки.
– Девочка, ты не понимаешь, что это значит для мужчины.
- Северус, я люблю тебя и сама хочу этого. Это мой выбор, – нежно прошептала она, обнимая его.
– Любимая… – единственное, что смог сказать Северус, пытаясь осознать ее слова. Он слишком желал ее. Он хотел ее. Но ему еще нужна была уверенность, что эти минуты Гермионе будет приятно вспоминать всю жизнь. – Я буду осторожен, – прошептал он, целуя ее в губы.
Он начал ласкать ее рот, губы, язык, затем, спустившись ниже, его губы достигли шеи и, наконец, остановились на соске. Прикосновения его языка заставили ее громко застонать, она впилась ногтями в его спину, когда опять почувствовала исступленный восторг. Казалось, время остановилось, и не существует ничего, кроме острого наслаждения. Гермиона выгибалась навстречу ему, плотнее прижимаясь там, где их тела все еще сливались в одно целое. Чувствуя ее плоть, Северус в упоении стонал.
Тело девушки снова загорелось желанием. Она растворилась в этих прекрасных ощущениях: любимый мужчина двигался в ней, его тело скользило по ее телу, да еще и прикосновения его пальцев сводящие с ума! Вынести все это было невозможно:
– Северус!
– Девочка, не борись с этим, – сказал он, почувствовав ее сопротивление.
- Северус! – снова воскликнула Гермиона, чувствуя, что в ее теле взрывается источник невероятного наслаждения. Ее тело пронзила дрожь. Мужчина стиснул ее в объятиях.
– Я люблю тебя! – выдохнул он, плотнее прижимаясь к ее бедрам и вновь ощущая их упоительный трепет. Когда он взорвался в любимой, то понял, что никогда не испытывал подобного блаженства.
Обессиленный, он лег рядом с девушкой, не отпуская её:
– Я не сделал тебе больно? – в пылу страсти он забыл, что рядом с ним совсем неопытная женщина.
Гермиона лежала тихая и усталая, слыша собственное частое дыхание и тяжелые удары его сердца рядом с собой. Она не могла произнести ни слова и только покачала головой: он ввел её в страну любви так бережно и нежно, как она и не мечтала.
Северус успокоился, улыбнулся и поцеловал ее.
— Ради этого стоило жить, — прошептал он ей в ухо.
Северус заключил девушку в объятия, и они, незаметно для себя, снова уснули.

Аромат свежесваренного кофе приятно щекотал ноздри. Гермиона проснулась. Несколько мгновений она лежала, наслаждаясь воспоминаниями о прошедшей ночи. Она чувствовала приятную усталость во всем теле. На душе было так легко и спокойно, что она томно потянулась.
- Доброе утро, - Северус улыбался ей, стоя у открытой двери.
Вид у него был несколько потерянный, он испытующе смотрел на девушку, будто старался прочитать её мысли.
- Доброе утро, – прошептала Гермиона чуть хрипловатым от сна и возбуждения голосом. – Что-то случилось?
- Нет… то есть…, - мужчина присел на край кровати и, взяв за руку, задумчиво посмотрел на нее. – То что произошло между нами … Наверное это ошибка …
- Милый! – девушка забралась к нему на колени, и, обвив руками шею, прижалась к груди. – Я надеюсь, на самом деле ты так не считаешь?
Девушка подняла голову и заглянула в глаза любимому. Её губы были
так близко, что Северус не сдержался и жарко поцеловал её. Гермиона ответила с неменьшей страстью. Он целовал её долго, так, словно вкладывал в поцелуй всю душу. Когда, наконец, им не хватило воздуха, Северус с неохотой разжал объятия.
- Нам пора. МакГонаггал несколько раз присылала домовиков. Нас уже ждут в кабинете директора, - голос его немного дрожал от возбуждения. – Похоже, Минерва догадалась, где ты провела ночь, – добавил Снейп усмехнувшись.
- О-о-о, теперь уж вам не отвертеться от меня, мистер Гроза подземелий, - Гермиона лукаво улыбнулась и, подарив любимому легкий поцелуй, соскочила с его колен и спешно начала собирать раскиданную вчера одежду.
- А я и не собирался, - очень тихо прошептал Северус, с улыбкой наблюдая, как Гермиона скачет по комнате в поисках второй туфли.
- Accio, башмак, - произнес Снейп.
Наконец Гермиона привела себя в порядок. Северус провел её в гостиную, где был уже накрыт стол к завтраку. Девушка с удовольствием выпила кофе и с большим аппетитом съела пару тостов. Когда чувство голода было удовлетворено, Гермиона облокотилась на стол и, подперев руками подбородок, внимательно посмотрела на Северуса. На его глаза падала тень, но можно было рассмотреть выражение его лица. Профессор улыбался, и его улыбка лучилась теплом и любовью.
«Он любит меня! Он действительно меня любит!» – она задохнулась от нежности, сердечко в груди бешено заколотилось, и девушка глубоко вздохнула, стараясь успокоить его биение.
Так они сидели несколько минут, не в силах отвести глаза друг от друга.
Вдруг раздался шум, и в камине появилась голова Минервы.
- Северус, мы вас ждем уже полчаса … – тут директор заметила сидящую в кресле Гермиону. – Доброе утро, девочка, - с невозмутимым видом ласково поздоровалась она. – Вам обоим нужно поторопиться, через пять минут я жду вас в своем кабинете.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, затем комичность ситуации стала понятна обоим, и они рассмеялись. Гермиона смотрела на любимого, первый раз она видела профессора Снейпа по-настоящему счастливым: он смеялся, а не кривился в язвительной усмешке.
Северус встал, первым подошел к девушке и протянул ей руку.
- Пойдем.
- Ты думаешь, это хорошая идея – появиться в кабинете директора вместе? – с сомнением спросила Гермиона, но в глазах ее играли озорные искорки.
- Я думаю, до кабинета мы можем дойти вместе, а там посмотрим по обстоятельствам, - бросил профессор, выходя из комнаты и, увлекая девушку за собой.

Из-за дверей кабинета директора доносились голоса, похоже, что там о чём-то ожесточенно спорили. Но стоило нашей паре войти, как полемика тут же утихла, и все взгляды обратились к ним.
Снейп все ещё держал Гермиону за руку, и это вызвало у присутствующих совершенно различную реакцию: Минерва с поистине материнской нежностью взирала на влюбленных; Крам хмурился и что-то тихо бормотал под нос; Гарри стоял абсолютно обалдевший и только глупо хлопал глазами; Дамблдор же на портрете лучезарно улыбался, так, словно наконец-то сбылась его «голубая» мечта; и лишь Гэлнор оставался внешне спокоен, ничем не выдавая своих чувств.
Видя, какое воздействие на окружающих оказало их совместное появление, Гермиона осторожно высвободила ладошку из руки Северуса и немного отошла в сторону от профессора. Снейп нахмурился, но промолчал.
Затянувшуюся паузу прервал Альбус, он прокашлялся, привлекая внимание к себе:
- Доброе утро, Северус. Доброе утро, Гермиона. Теперь когда виновник дискуссии находится здесь, мы можем, наконец, разрешить наш спор. Наш диспут касается тебя, Северус.
Снейп удивленно выгнул бровь:
- Чем могу помочь столь достопочтимой компании? – сказал он и его губы искривились в привычной усмешке.
- Мистер Поттер получил для вас разрешение на использование непростительных заклятий, - мягко произнес эльф, обращаясь к Мастеру Зелий.
Снейп плавно, словно в замедленном кино, повернулся к Гарри и гневно посмотрел на него.
- Получил что?! – от его голоса у многих в кабинете по спине пробежал неприятный холодок, а Гарри в этот момент больше всего на свете хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю.
- Мистер Поттер здесь ни при чём, Северус, - вступилась за бывшего ученика Минерва, профессор неприязненно посмотрел на директора. – Об этом министра попросила Владычица эльфов.
- И за что мне такая честь? – процедил Снейп сквозь зубы. – Ах, да! Я же бывший Пожиратель, и мне не привыкать убивать людей! – Северус был вне себя от злости.
- Северус, успокойся! Никто так не считает! – прервал его гневную тираду Дамблдор. – Перестань кричать и послушай. Гэлнор сейчас все объяснит.
Снейп раздраженно фыркнул, но всё же сел в кресло и, сложив руки на груди, приготовился слушать.
- Профессор, это вынужденная мера. Как мы уже не раз говорили, в Ардис Хэлгэайни ваша магия будет сильно ослаблена, и обычные заклинания не помогут. Пока кристалл не будет уничтожен, вы не сможете даже аппарировать. У нас есть оружие: я неплохо владею клинком, а Гермиона довольно сносно научилась стрелять из лука.
Услышав это: «довольно сносно», Гермиона недовольно скривилась. Снейп заметив её реакцию, усмехнулся: «Ну вот, дорогая, тебе тоже досталось».
- Именно поэтому Эрэлли настояла, чтобы вам выдали письменное разрешение на применение темной магии и непростительных заклятий, чтобы потом вас не могли ни в чем обвинить, – голос эльфа звучал тихо, почти нежно, успокаивая всех присутствующих.
- Хорошо, давайте ваш приказ, - Снейп вымученно улыбнулся, - я подпишу.
Гарри с опаской подошел к нему, подавая свиток.
- Профессор, я не хотел… - простонал Гарри.
- Успокойтесь, Поттер, - холодно произнес Северус, подписывая бумаги.
Как только он закончил, Минерва забрала у него пергамент и спрятала его в сейф за портретом. «Так надежней будет», - пробормотала она.
- Ну, вот теперь, когда покончено со всеми вопросами, мы можем обсудить план дальнейших действий. Северус, у вас все готово к путешествию? – спросил Дамблдор.
- Да. Походная лаборатория собрана, все ингредиенты для зелья уничтожения готовы. Осталось только применить Незаметные расширяющие чары к рюкзаку, но это уже дело мисс Грейнджер, она у нас главная по хозяйственной части, - не смог удержаться от колкости Снейп и кивком головы указал на Гермиону.
Девушка послала любимому уничтожающий взгляд, но вслух спокойно произнесла:
- У меня тоже все готово. На упаковку лаборатории уйдет не более получаса. Так что, я думаю, в десять часов мы сможем отправляться.
- Ну, вот и замечательно, - радостно произнес Альбус. – Значит, в десять вы встречаетесь на поляне у озера. А теперь все свободны, – и Дамблдор тут же исчез с портрета.
Гермиона не успела оглянуться - Снейпа уже не было в кабинете. Ей меньше всего сейчас хотелось выяснять отношения с друзьями, и она, последовав примеру Северуса, быстро выскользнула за дверь.
Спускаясь к себе в лабораторию, Гермиона размышляла над поведением профессора. Нежный ласковый любовник ночью, днем на людях он превратился в привычно-холодного Мастера Зелий. Девушка тяжело вздохнула, неужели для него то, что произошло между ними, не имело такого уж большого значения, как ей показалось утром. И их любовь – это только мечты, так же как и влюбленный Северус. Ей стало ужасно обидно, а глаза предательски защипало.
Но вдруг чьи-то сильные руки обхватили её за талию, она обернулась. Северус был здесь, настоящий, реальный, и его чёрные глаза светились любовью. Все её сомнения мгновенно улетучились, и она обвила руками его шею.
- Я люблю тебя, девочка, верь мне, - прошептал он чуть дрожащим от нежности голосом.
Гермиона прижалась к его груди, она слышала биение его сердца, чувствовала его тепло, и на душе становилось легко и спокойно.
- Может это не вовремя? – Северус осторожно взял девушку за подбородок и, приподняв ее голову, заглянул в глаза. – Но я хочу спросить тебя именно сейчас. Ты выйдешь за меня замуж? - произнес он, вдруг потеряв уверенность.
Снейп с волнением смотрел на девушку, ожидая ответа. Он чувствовал, что от её слов зависит вся его жизнь.
- Да … - почти шепотом ответила Гермиона.
Северус задохнулся от счастья, он привлек девушку к себе и крепко поцеловал. Руки его превратились в оковы вокруг нее, он боялся, что она сейчас исчезнет, растворится, как сон.
- Я выйду за вас, мистер Снейп, если сейчас вы меня не задушите, - улыбнулась девушка.
Северус ослабил объятия, и поцелуи стали нежнее, настойчивее. Он ласкал её спину, шею, грудь. Гермиона таяла от его прикосновений и время для них остановилось. Их страстные объятия прервал звонок на урок.
- Нам нужно идти, - приглушенно произнес профессор, стараясь справиться с собой.
- Да, - тихо подтвердила Гермиона.
- Я зайду за тобой в лабораторию, - прошептал он, и его губы вновь прильнули к ее губам. – Мерлин, я не могу от тебя оторваться, - все еще слегка задыхаясь, произнес он. – Ты моё наваждение.
Серверус взял руку девушки и прижал её к своим губам. Затем, словно боясь, что стоит ему еще немного задержаться, он уже не сможет уйти, резко повернулся и через мгновение скрылся в коридорах замка.

Ровно в десять все собрались на поляне у озера в Запретном лесу. Прощались недолго. Лишь Гарри задержал Гермиону в своих объятиях, шепча на ухо просьбы об осторожности. Снейп, видя, как Поттер обнимает его девушку, нахмурился, а губы непроизвольно скривились в привычной пренебрежительной гримасе.
Девушка достала эльфийский порт-ключ. Снейп с Гэлнором подошли к ней и взялись за жезл.
Гермиона начала читать заклинание на эльфийском языке. По мере того как она говорила, их затягивало в водоворот разноцветных бликов. Тут были все цвета радуги. Они кружились, кружились, кружились …
Вдруг ноги оторвались от земли, Гермиона перестала что-либо чувствовать, не было ни тепла, ни света, ничего, кроме миллионов кружащихся разноцветных точек. Так продолжалось несколько секунд. Постепенно ощущения начали возвращаться – температурные по крайней мере. Холодно. Наконец, ноги уперлись во что-то твердое, она пошатнулась и упала бы, если бы эльф не поддержал её.
Она огляделась вокруг: серо… и жуткий холод. Шел снег. Холодный промозглый туман не позволял видеть дальше ста метров.
Её спутники уже пришли в себя. Снейп отряхнул свою черную мантию и начал искать рюкзак, вылетевший из рук во время приземления. А Гэлнор забрался на высокий валун и осматривал окрестности. Вдруг налетел порыв холодного, промозглого ветра. Девушка поплотнее закуталась в плащ, но это не спасало её от холода. Гэлнор, должно быть, заметил, как она дрожит, потому что издал непонятный звук, соскочил с камня, подлетел к ней и обхватил ее за талию теплыми и сильными руками, пытаясь загородить от ледяной стужи. Его движение было дружеским, но тем не менее Гермиона вся напряглась. Но следующий сильный порыв ветра заставил её наклонить голову к его плечу, чтобы укрыться мороза, и удивилась собственному движению и чувству: ей было приятно.
Вдруг Гермиона заметила Северуса, он наблюдал за ними. Лицо его исказилось и потемнело. Девушка тут же отпрянула от друга.
- Надо идти, нам предстоит долгий путь. В этом тумане я не могу видеть достаточно далеко, но до темноты нам нужно найти убежище. Чувствую, надвигается буря, – тихо проговорил Гэлнор.
С этими словами эльф закинул за плечи дорожный мешок и быстро зашагал вперед. Снейп немного помедлил, потом раздраженно фыркнул и последовал за ним.
Гермиона осталась одна и чуть не разревелась от обиды. Мужчины! Имя вам - вероломство! Бросили её как ненужную игрушку! Ушли! Она посмотрела им вслед. В этом чертовом тумане практически ничего не видно, вот уже и черная мантия Снейпа исчезла из вида. Она обиженно шмыгнула носом и бросилась догонять своих спутников.
Они шли весь день, остановившись только раз - перекусить и немного отдохнуть. Правда, отдыхом остановку посреди ледяной пустыни назвать было нельзя.
Гермиона совсем замерзла, и Снейп, видя это, шел теперь рядом с ней, как мог, стараясь закрыть её от холодного колючего ветра. Гэлнор, который, казалось, скользил над землей, двигался впереди, показывая дорогу.
Северус оглянулся вокруг: Ардис Хэлгэайни – холодный, унылый мир. Они оказались посреди пронизанной ледяными ветрами, изрезанной глубокими оврагами и заваленной нагромождениями огромных ледниковых валунов равнины. Идти было чрезвычайно тяжело. Гермиона слабела с каждым шагом, и Северус поддерживал её.
К вечеру погода совсем испортилась, повалил сильный снег, слепя глаза и серой пеленой застилая небо. Ветер окреп и дул уже с ураганной силой. Метель разыгралась не на шутку и грозила перерасти в настоящую бурю.
Северус теперь уже почти нёс Гермиону на руках, но и его силы начали иссякать. Только эльфу казалось всё ни по чём, он словно порхал над снежными хлопьями.
Снейп уже готов было взмолиться о пощаде, как вдруг раздалось:
- Пещера!
Северус посмотрел в том направлении, куда указывал эльф, прямо перед ними вырос огромный серый валун, больше похожий на скалу, но никакой пещеры он не заметил.
- Гэлнор, ты не ошибся? Я ничего не вижу, - прохрипел маг.
- Сейчас, я расширю проход, - крикнул эльф и бросился обдирать ледяную корку, скрывавшую небольшой проход в горе. – Северус, поспеши! Анта-элли! – воскликнул он, увидев, что Гермиона медленно оседает в снег.
Снейп тут же ринулся к девушке, подхватил её на руки, не дав ей упасть.

Пещера была небольшой и темной, в ней пахло сыростью и прелым мхом.
- Lumos, - прошептал Снейп, с трудом доставая палочку: он всё еще держал девушку на руках.
Заклинание сработало не в полную силу, и палочка тускло освещала лишь небольшую часть пещеры, но этого вполне хватило, чтобы Гэлнор смог достать из рюкзака теплое одеяло, на которое Северус бережно уложил Гермиону.
- Я попробую развести костер, а ты займись Анта-элли, её нужно согреть, - звонко пропел эльф.
«Анта-элли? Это имя дали ей эльфы. И мы уже почему-то на “ты”?» - хмыкнул Снейп, но вслух не произнес ни слова.
Он склонился над девушкой, Гермиона была без сознания, при слабом свете палочки трудно было что-либо разглядеть, но было ясно, что она сильно замерзла. Северус несколько раз повторил высушивающие заклинания, но одежда все равно оставалась влажной.
- Гэлнор, я не могу, моя магия… - голос волшебника дрожал от волнения.
- Кристалл спит, но гасит магию сильнее, чем мы предполагали, - ответил эльф. – Ура! Мне удалось развести огонь. В пещере достаточно сухого мха и мы сможем продержаться до утра. Давай перенесем Анта-элли поближе к костру.
Они осторожно подняли девушку и положили её рядом с огнем, который радостно трещал, освещая пещеру. Гэлнор снял свой плащ и сделал из него импровизированную дверь, прикрыв вход в их пристанище. Ледяной ветер теперь не мог залетать вовнутрь, и в пещере стало довольно тепло.
- Гермиона должна была положить запасную одежду, посмотри у нее в рюкзаке, - тихо попросил его Снейп.
Он уже снял с девушки сапоги и чулки, и теперь массировал ей ноги, пытаясь восстановить кровообращение.
Через несколько минут к нему подошел эльф с ворохом сухой одежды.
- Что с ней, Гэлнор? - печально спросил Северус, испытующе взглянув на эльфа. - Она сильная девушка и не должна была так ослабнуть и замерзнуть.
- Не знаю, но думаю - это кристалл высасывает её силы, он чувствует её приближение, - грустно ответил тот. – Нам надо как можно быстрее попасть в Хэлгор и уничтожить кристалл. Но нужно быть очень осторожными, эта пустыня населена орками и троллями, а они состоят в союзе с Темными эльфами. Эту ночь мы проведем здесь. По утру буря стихнет, и мы тронемся в путь.
Они переодели Гермиону в сухую одежду. Снейп достал из своих запасов восстанавливающее зелье и осторожно влил его в рот девушке. Вскоре щеки её порозовели, и она пришла в себя.
- Что случилось? – прошептала Гермиона. – Где мы?
- Тебе стало плохо, - ответил Северус, ласково поглаживая её по волосам. Он сидел рядом, и голова девушки покоилась у него на коленях. – Гэлнор нашел пещеру, мы останемся здесь на ночь. Сейчас будет готов ужин. Твой друг, оказывается, прекрасный повар, - приглушенно произнес он, нежно целуя её в затылок.
- Я рада, что вы подружились, - Гермиона слабо улыбнулась.
- Он не оставил мне выбора, - хмыкнул Снейп.
Их беседу прервал Гэлнор, принесший чашки с горячим супом. Снейп помог любимой сесть, и они приступили к ужину. Еда была удивительно вкусной и очень сытной. Допив свой чай, Гермиона почувствовала, что глаза у нее слипаются, и, положив голову, на плечо Северусу, вскоре уснула.
Гэлнор убрал посуду и расстелил на полу пещеры шкуру белого медведя. Осторожно, стараясь не разбудить девушку, мужчины уложили её на теплый мех, а сами улеглись по бокам, согревая её с обеих сторон. Вскоре они тоже уснули.